Османская империя в XVIII веке. Черты структурного кризиса - Мейер М.С.
IBSN 5-02-016938-2
Скачать (прямая ссылка):
Фактически в османской политической системе на столичном уровне (см. схему 2) образовалось три центра власти: султанский двор, Порта и резиденция муфтия. Их взаимоотношения обусловливались глногими обстоятельствами общественной жизни империи и потому не могли оставаться неизменными. Показательно, что и современники не едины в своих мнениях. В зависимости от конкретной ситуации одни были склонны подчеркивать власть Порты, другие видели в решениях великого везира закулисные интриги тех или иных дворцовых вельмож, третьи указывали на возрастающее влияние улемов во главе с муфтием. Так, в годы правления Дамада Ибрагим-паши Невшехир-ли и Коджи Рагыб-паши западные и русские дипломаты еди-
Схема 2. Структура центральной власти в Османской империи XVIII в.
СУЛТАН
султанский двор
гарем
кызлар агасы
валиде султан
силяхдар а га
внешние покои
внутренние слижды
хункяр и мами
дворцовые улемы
бостанджи-5а ш и
внешние службы
дворцовая гвардия
великий везир
шейх - уль -ислам
Порта
рейс-эфенди
канцелярии Порты
кяхья-бей
чаушд'аши\
аги од ж а ко В аги бёлюков ага янь/чар оджаки с ипаки янычары ведомство муфтия (мешаих)
диван при Порте диван при муфтии
ваш дефтердар
финансовое ведомство
трехоцнчужныв паши
нишанджа
судебное ведомство
канцелярии
румелиискии кадиаскер
анатолийский кадиаскер
канцелярии дивана
кап у сан - паша
нодушно отмечали, что страна управляется по воле великого ве-зира; в 30—40-е годы они же много писали о решающей роли главы черных евнухов, позже — о всевластии улемов.
Впрочем, таких же взглядов придерживались и представители османской правящей верхушки. К одной из первых своих реляций А. И. Неплюев приложил сообщение своего осведомителя— моллы, который утверждал, что «кормило же сей империи хотя всегда тремя чинами правимо было, иногда везирским, иногда гулямским *, или духовным, а иногда евнухами. Яко же во времена Мустафы салтана, отца нынешняго салтана, гуле-манской владычествовал**. При антецессоре (предшественнике) его салтан Агмете везирской ***, а ныне евнухской» [38, д. 4, л. 183].
При всей переменчивости политической ситуации в османской столице все же заметны три основных результата трансформации системы центральной власти: ослабление позиций султанского двора, повышение ведущей роли Порты и увеличение влияния улемов. Эти три фактора и определяли содержание ожесточенной борьбы внутри правящей элиты. В одних случаях султанский двор совместно с улемами пытался ограничить возможности Порты, в других — высшая столичная бюрократия выступала в союзе с улемами против всевластия султанских фаворитов.
Если обратиться к первой ситуации, то в основе ее лежат попытки обитателей Топкапы вернуть свое прежнее значение посредством ограничения власти великого везира. Показательны в этом отношении усилия очень влиятельного главы черных евнухов Хаджи Бешир-аги. Английский посол Дж. Портер полагал, что именно этот придворный, «человек большого ума и богатого опыта», оказал наиболее сильное влияние на Махмуда I, вступившего на трон в ходе восстания 1730 г. Он убедил молодого султана, что для сохранения престола и обеспечения спокойствия в стране следует жить в мире со своими соседями, не выпускать из рук власть и часто менять великих везиров, дабы ни один не мог оставаться на этом посту более трех лет [109, т. 2, с. 141 — 1421.
Последнему совету Махмуд I следовал довольно исправно: за 24 года своего правления он сменил 16 садразамов, так что средний срок везирата не превышал полутора лет. Надо сказать, что и другие правители империи в XVIII в. явно придерживались принципа, сформулированного Бешир-агой. С 1703 по 1789 г. печать великого везира отбиралась и передавалась другим лицам 56 раз.
Среди садразамов XVIII в. были и выдающиеся государственные деятели, которым удавалось задержаться на этом посту более трех лет. Помимо уже называвшихся Дамада Ибрагим-
* Автор имеет в виду улемов.
** Речь идет о шейх-уль-исламе Сейиде Фейзуллах-эфенди. *** Речь идет о великом везире Дамаде Ибрагим-паше Невшехирли.
паши Невшехирли и Коджи Рагыб-паши можно отметить Чор-лулу Али-пашу, Хекимоглу Али-пашу, трижды назначавшегося великим везиром и в общей сложности управлявшего страной пять лет, и Коджу Юсуф-пашу. Разумеется, срок везирата не может быть достаточным критерием качеств государственного деятеля, но, с другой стороны, недолговременное пребывание на посту главы Порты, безусловно, препятствовало раскрытию возможностей того или иного политика. Вместо реализации значительных замыслов большинство садразамов предпочитали тратить всю свою энергию на интриги, заговоры, собственное обогащение и продвижение своих сторонников. «Наученные страшным опытом везиры предпочитали покупать у фаворитов' благосклонность султана и платят за это тем, что превращаются в услужливых трусов»,— с горечью писал в начале XVIII в. автор анонимного рисале [440, с. 376].
Другой метод, которым султанский двор пытался отстоять или вернуть свои позиции, заключался в выдвижении своих кандидатов на важнейшие посты в центральном и провинциальном аппаратах. Из всех министерских постов при Порте наиболее высокой была должность садразама. Кто бы ни был негласным правителем во дворце — султанша-мать, глава черных евнухов или султанский духовник, каждый из них стремился продвинуть очередного фаворита в первые министры. Чаще всего таким лицом оказывался силяхдар («селиктар» или «меченосец»— у русских дипломатов). В числе 49 человек, занимавших пост великого везира в 1703—1789 гг., было 24 придворных, среди них— 10 силяхдаров (20,4% всех первых министров и 41,7% всех придворных). Выдвижение именно меченосцев вряд ли связано с исчезавшим воинственным духом турок-османов. Скорее всего, набиравший силу в XVII в. кызлар агасы использовал этого придворного для свержения наиболее влиятельного лица в султанских покоях — капы агасы (главы белых евнухов). Во всяком случае, в следующем столетии силяхдар — наиболее заметная фигура в султанском окружении после главы черных евнухов. Анонимный французский автор в середине XVIII в. отмечал: «Селиктар ага и кызлар ага... постоянно общаются со своим повелителем, что позволяет им, если они обладают достаточным умом и честолюбием, пользуясь его доверием, низлагать других государственных деятелей и управлять от его имени» [116, с. 339].
