Летчики-испытатели. Сергей Анохин со товарищи - Амирьянц Г.А.
ISBN 5-217-03081-Х
Скачать (прямая ссылка):
900 специалистов широкого профиля прояснена картина в целом, когда поставлен достаточно точный общий диагноз, указывающий на зону наиболее вероятного неблагополучия. Анохин не давал сколько-нибудь определенной и единственной оценки причин катастрофы не случайно. Для этого не было фактических оснований. То же можно сказать о взгляде на причины гибели Гагарина и Серегина академика Г. С. Бюшгенса.
Сегодня с определенностью можно сказать лишь то, что причина гибели Гагарина и В. С. Серегина не установлена.
Для Анохина, потерявшего много друзей, эта утрата была особенно тяжелой. Он знал обоих летчиков, Серегина как испытателя, а с Гагариным, особенно в последнее время, был связан по работе в КБ Королева. Как бы ни было велико желание рассмотреть наиболее вероятные причины трагедии, пора вернуться к рассказу об Анохине и "восьмерке".
Конец жизни Сергея Николаевича и его семьи был омрачен еще одной горькой потерей. Всем была известна нежная, "голубиная", как выразился один из космонавтов, любовь Сергея Николаевича к Маргарите Карловне. Безмерно он любил и дочь. Когда Наталья вышла замуж, и родилась внучка Маришка, он не чаял в ней души. Трудно представить, какие переживания свалились на всех, когда Марина тяжело заболела, почти с самого рождения, и умерла в 16 лет...
«Не хотелось бы этого говорить, - признался как-то Никитский, -но до замужества Наташи у меня был такой момент, когда я был долго разведен. Сергей Николаевич сказал мне однажды: "Володь, ты можешь себе представить, ну, так ведь жалко... Все создано, и все это останется... Нужна умная голова... Женись на Наташке!" Мне Наталья нравилась, но я считал, что вроде как путь был неподходящий, это ж должна быть взаимная тяга. Она была симпатичной молодой женщиной, знала, что многие смотрят не только на нее, но и на Сергея Николаевича Анохина. Я себя в этом строю представить не мог. Ну, может быть, потому что - деревенского воспитания, оно меня в какой-то степени сдерживало. У меня были в молодости очень красивые девушки знакомые. Но я считал так: я в этом калашном ряду не стою, и на них внимания не обращал, настолько они были красивы. Хотя потом выяснилось, что и я, оказывается, кому-то нравился. Так вот. Сергей Николаевич ко мне очень хорошо относился, и как ни сложно было ему это сказать, он мне это сказал вполне серьезно. Он хотел, чтоб у них была в семье подпорка какая-то, понадежнее...».
901 Маргарита Карловна никогда и никого из космонавтов, кажется, не выделяла. Но с особым отношением мужа к Володе Никитскому вполне соглашалась: «Никитский пробивался в космонавты с трудом. Желание у него было большое, но ему не везло. Сергею Николаевичу он действительно вошел в душу, и он за него очень хлопотал. У него были какие-то проблемы и с медкомиссией, и в чем-то ином. Он бывал часто у нас дома. Наверное, он ухаживал за Наташей. Но у нее был свой круг. Космонавты и летчики ее не привлекали - она видела в их ухаживаниях не более, чем расчет... Сергею же Никитский нравился. И, не в последнюю очередь, как грамотный инженер, как светлая голова. "Такие люди, - говорил Анохин, - скоро станут более нужны в космонавтике, чем те, кто умеют сидеть и терпеть. Становится особенно важным умение работать с новой, сложной техникой".
Вполне возможно, что Сережа хотел видеть в нем семейную опору дочери. И у меня о нем было и остается впечатление самое хорошее... А Сережа ему доверял особо...».
Коллега Никитского, бывший член "восьмерки" кандидатов в космонавты, а в последующем заместитель Генерального Конструктора КБ Королева (НПО "Энергия") Геннадий Александрович Долгополов вспоминал Анохина столь же тепло, как и подавляющее большинство его товарищей. "Я всегда был уверен, - говорил он, - что Королев хотел создать фирменную летно-испытательную службу из космонавтов-инженеров. Если бы он не умер в 1966 г., такая служба наверняка была бы создана, и фамилии космонавтов были бы другими: он не допустил бы вмешательства военных. Королев скорее всего добился бы полета Анохина в космос, как добился он полета Феоктистова, которого вообще-то военная медицина не допускала к полету из-за язвы желудка, близорукости и еще каких-то причин. Допуск Феоктистова к полету по просьбе Королева давал лично заместитель министра здравоохранения А. И. Бурназян. Королев не планировал, что Анохин полетит первым, но планировал пробить его полет определенно". Многие космонавты помнят, что Королев твердо добивался снижения медицинских требований к "своим" космонавтам.
Первый отряд гражданских космонавтов создавался с ведома Министерства общего машиностроения и ЦК КПСС. Первая "восьмерка" космонавтов, как вспоминал Долгополов, была представлена секретарю ЦК Д. Ф. Устинову в начале 1966 г., и состоялась его беседа с будущими космонавтами. Тренировочные полеты на самолетах группы будущих космонавтов в Коломенском аэроклубе Анохин организовал только благодаря личным связям - и
902 бесплатно. Начальником летной части аэроклуба был его однополчанин - боевой планерист Александр Иванович Качалин. И он в свое время, весной 1944 г., когда началась подготовка к стратегической операции "Багратион", доставлял в Бегомль партизанам вооружение для "рельсовой войны" на десантном планере А-7. В Коломне под его руководством кандидаты в космонавты А. П. Александров, В. Н. Волков, Г. М. Гречко, Г. А. Долгополов, В. П. Никитский, В. И. Пацаев, В. А. Яздовский освоили самолет Як-18А и тренировались в пилотировании этой спортивной машины. В их подготовке, самолетной и парашютной, вместе с Анохиным и Качалиным участвовал Л. М.
