Летчики-испытатели. Сергей Анохин со товарищи - Амирьянц Г.А.
ISBN 5-217-03081-Х
Скачать (прямая ссылка):
- И Сергей Николаевич не мог помочь?
- И Сергей Николаевич не мог. Я-то ему ничего не рассказал. А он меня успокаивал: "Ну, что с ними поделаешь?.."
Как-то я спросил Владимира Петровича Никитского, что связывало Анохина с Цыбиным в КБ Королева? Он просветлел лицом и с очевидным, глубоким уважением к конструктору ответил: "Павел Владимирович сам был неординарной личностью. Он командовал КБ, и Сергей Павлович про него говорил, что это серый волк. Он относился к нему с большим почтением - и в профессиональном плане, и в человеческом. Ну, а сам я Павла Владимировича тоже знал неплохо. Он сильно переживал, что моя космическая судьба не состоялась (он курировал это направление, будучи начальником комплекса, а потом пришел Трегуб, ну, он-то и ускорил мой уход из отряда...) Павел Владимирович - исключительного обаяния человек, интеллекта, высокой этики. Он сам был легендарной личностью. И семья у него -необыкновенная. У нас работал его сын - Сергей Павлович Цыбин - я с ним знаком... Знаю их семью. Это люди высокого полета. Сергей Николаевич это очень тонко чувствовал".
898 В связи с несколько противоречивыми (у кого шутливыми, а у кого -вполне серьезными) рассказами о незаурядной музыкальности Анохина я расспрашивал об этом и Владимира Петровича Никитского. Он вспомнил один эпизод: «Я сам не пою. Но я его видел поющим, и не раз. Да, он любил петь. Нет, не арии из опер, а обычные песни. Я помню, в день нашего выпуска на Як-18 А приехал Сергей Николаевич Анохин. Тогда выпускались Вадим Волков, Жора Гречко, Виктор Пацаев, Валера Яздовский, Саша Александров... Гена Долгополов был мастером спорта (самолетного), но все равно был с нами в этот день, как и еще кто-то. Итак, приехал С. Н. Анохин. И к его приезду, и к тому, что это такой у нас праздник, мы "подготовились". Дело было летом, в теплый августовский день. Съездили мы в Коломну, накупили всего-всего необходимого. Кончил дело - гуляй смело! И в лесу (у меня есть фотография) мы там сидим хорошей компанией. Сергей Николаевич приехал на мотоцикле и хотел уезжать уже в Москву. А Вадим Волков говорит: "Володь, он выпил, отвлеки его. Он никому мотоцикл не даст, а тебе - даст!" Я попросил у него мотоцикл - покататься. Взял мотоцикл, посадил девушку, парашютистку симпатичную, и - поехали. Места хорошие там. Часа полтора ездили. А Сергею Николаевичу для восстановления нужно было обычно... минут 15 - не более. Приезжаем. Все уже пригорюнились, сидят, склонив головы, а Сергей Николаевич с замом по летной части аэроклуба Александром Ивановичем Качалиным (они когда-то работали вместе и очень хорошо относились друг к другу) сидят и самозабвенно поют. Я вижу, что никто не протрезвел, а все только добавляют, в том числе и Сергей Николаевич. Он спрашивает: "Где ж ты так долго ездил? Давай мотоцикл, мне надо ехать!" Я успел подумать: как же он поедет? Но он уже сел на мотоцикл - не шелохнулся - и поехал! Словно на автопилоте!».
Я как-то заметил Никитскому, что вокруг имени Сергея Николаевича сложено немало мифов, и спросил его, как к этому относился Анохин. Владимир Петрович ответил: "Вся его жизнь -легенда. Ну, одна из легенд, например, как он потерял глаз. Это описано у Андрея Меркулова. Притом, когда я прочел книжку его "В путь за косым дождем", я показал Сергею Николаевичу Анохину это место в книге и спросил: "Посмотрите, не наврал ли Меркулов?" Он не только прочитал, но он даже написал мне: "Дорогой Володя, чтоб не получилось у тебя такого в жизни...". То есть он подтвердил все...» .
Космонавты прекрасно знали, что легендарными личностями были и товарищи Анохина. Никитский впоминал в связи с этим: «Сергей Николаевич нередко брал меня с собой, когда ездил к своим друзьям -
899 летчикам-испытателям Громову, Амет-хану Султану, Бурцеву. И я всегда стремился помочь ему в чем-то. Ну, например, Амет-хану я изготовил дубли его Звезд Героя. Сергей Николаевич видел, что я могу это сделать, знал, что Амет-хану они понадобились, попросил - и я сделал...
Сергей Николаевич с большим уважением относился к Гагарину. Как-то я, по обыкновению, помог и Юре сделать копию Звезды Героя. После того, как работа была выполнена, мы втроем: Гагарин, Анохин и я отметили это дело. Приятно было видеть, какая взаимная симпатия была у этих двух замечательных людей, которых отличали редкостные природные деликатность и достоинство».
Никитский вспоминал, что по требованию Сергея Николаевича кандидаты в космонавты во время самолетных тренировок должны были выполнить "полет под шторкой". Именно с этим не смог справиться Серегин в полете с Гагариным: "В облачности, из-за того, что не могли по приборам летать - они и погибли..." - так говорил Никитскому сам Анохин. Многие космонавты, говоря об этой катастрофе, ссылаются на мнение Анохина, и не всегда делают близкие по сути выводы.
Конечно, не было бы цены объективному, официальному мнению о случившемся Сергея Николаевича Анохина. Но оно не известно. Никогда он об этом не писал.
Думается, объяснение этому простое. Ясной, однозначной причины, не бросающей тени на летчиков, нет. Потому нет и письменного суждения об этой катастрофе Сергея Николаевича. Обилие и суть версий наводят на аналогию. Врач узкой специализации нередко замечает у больных прежде всего "свою" болезнь. Притом такой "взгляд" не всегда бескорыстен. Специалист в области двигателестроения, доктор технических наук В. Т. Козырев в конце 1989 г. сообщал Верховному Совету СССР о своей версии: при прохождении слоя дождевых облаков у истребителя Гагарина отказал двигатель. Прочнист Н. Н. Корчемкин "грешил" на прочность, аэродинамик С. М. Белоцерковский - на аэродинамику, летчик -маршал авиации Е. Я. Савицкий - на ослепление пилота, другие летчики - на огрехи летной подготовки, специалист по оборудованию - на взрыв гидроаккумулятора, радетели порядка - на наш вековой "бардак", а бдительные товарищи - даже на убийство... Вслед за ними журналисты, выбрав, по своему произволу, версию, наиболее подходящую для их изданий, пускают ее по миру как бесспорную. Узкие специалисты в любой области важны. Но - лишь после того, как с помощью
