Джигитовка казаков по Белу Свету - Стрелянова П.Н.
ISBN 5-9524-2115-6
Скачать (прямая ссылка):
— Вот уж никогда не ожидал встретить здесь, в далекой Финляндии, своих родных кубанских казаков! Как я рад! Как я рад!
Никита Ельчишьев был конным вестовым у войскового старшины Андрея Ивановича Елисеева77, родного брата этого полковника. Они вместе отступали к Черноморскому побережью в 1920 году и там остались в составе капитулировавшей Кубанской армии. Теперь полковник бежал из Сибири, куда был сослан, и вот — неожиданная встреча здесь.
После — пошли к коменданту лагеря, для регистрации. И с этого дня полковник Елисеев каждый день долго сидел с казаками на каменной глыбе. Много о чем говорили, и, конечно, о родине, о Кубани.
Заговорил и весь лагерь, видя все это: к «колубанцам» (так нас называли солдаты-кацапы) приехал казачий атаман. А те, кто из начальства, подшучивали над нами так: «Ну как, казаки? рады видеть своего атамана?»
Полковник Феодор Иванович Елисеев жил в офицерском бараке со всеми офицерами восставшего гарнизона Кронштадта и пользовался большим их уважением. И нам как-то стало больше чести. Мы стали гордиться перед солдатами-кацапами своим атаманом. Тогда у нас, у казаков, не угасало чинопочитание. Мы все, казаки, называли его «господин полковник» и даже при встрече слегка «козыряли», что, конечно, «резало» глаза многим матросам и солдатам, которые чинопочитание давно забыли. Некоторые из них стали нас ругать, а другие хвалить, говоря: «Молодцы, казаки! У вас есть еще уважение к старшим».
Полковник Елисеев заметил недовольство матросов и просил нас не титуловать его, а называть по имени и отчеству. Мы запротестовали: «Как? Почему? Да кому какое дело!» и пр.
Тогда один черноморец, окончивший Войсковой учебный конный дивизион и бывший также на Черноморском побережье при гибели Кубанской армии, сказал: «Тогда мы, по старинному запорожскому обычаю, будем называть вас «батько».
С этого дня мы так и стали называть его, и за глаза и при личном общении — «батько». Но многие из нас из чувства уважения к нему часто отвечали так: «Здравия желаю, батько, господин полковник!»
Здесь нужно отметить, что мы все были молодые казаки 1900 или 1901 года рождения. Полковник же Елисеев родился в 1892 году, то есть был на восемь-девять лет старше каждого из нас. К тому же мы все по-на-
182
ДЖИГИТОВКА КАЗАКОВ ПО БЕЛУ СВЕТУ
стоящему служили мало, и он для нас — непререкаемый авторитет. Батько пробыл с нами на острове около двух месяцев и выехал на работы в район города Фридрихсгама.
Уехал наш батько, и мы почувствовал себя одинокими. Без него стало грустно, потому что он пришелся нам по сердцу. К тому же со всеми нами он держал себя просто — не как офицер и тем более не как полковник, а как старший, умный, опытный, знающий жизнь брат-казак. И в нем мы почувствовали в лагерях и свою силу, и свою защиту.
Число людей в лагерях все уменьшается и уменьшается. Все стремятся выехать на работу. Подошла зима, повалил снег, прекратились казенные работы и у моих плотников. Их стали отправлять на частные работы. Похоже на то, что и мне в лагерях скоро будет нечего делать. И вот с последней группой в 60 человек отправили на работы и меня. Лагеря к тому времени уже расформировали и там остался лишь штаб. 21 декабря 1921 года нас отправили куда-то на север поездом. И на другой день высадили на маленькой станции. Это был уезд Яла-сарви, в Вазаской губернии. Здесь нас стали разбирать на работы прибывшие финны-фермеры. Всякий выбирал себе подходящего работника. Хозяин подходил с выбранным к столу, где в книге у местного чиновника расписывались и наш брат-рабочий, и хозяин-финн. Таким образом, наша группа уменьшалась, а меня почему-то все хозяева-финны все обходят и не берут. А я, в свою очередь, стою, думаю и все время «выбираю себе хорошего хозяина». Как увижу богато одетого, так себе и думаю: «Вот, ежели бы этот меня взял... У него голодать не буду». Я почему-то боялся, что у бедного хозяина наголодаешься. Это — моя ошибка. В Финляндии все, и богатые, и бедные хозяева-фермеры, питаются хорошо. Но мои мечты не сбывались. Меня все обходили. Осталось нас пять-шесть человек. Входит новая пара — финн и его жена. Финн высокого роста, одет небогато, а жена его маленькая, да еще и горбатая. И одета была бедновато. Остановились они против нас и стали выбирать. А я думаю: «Хоть бы меня не взяли!» — так как мне они оба не понравились. Смотрю, эта горбатенькая женщина указывает мужу на меня. Но муж крутит головой, дескать, не подходящ. Я же ругаюсь в душе и хочу, чтобы они не остановили на мне свой выбор. И что же? Маленькая горбатенькая женщина подходит ко мне, мило улыбается и просит следовать за ней, к столу. Отказаться нельзя. Подошел, расписался, но вижу, что хозяин мной недоволен, так как он оглянулся назад и еще раз посмотрел на тех, кто остался.
Дело найма рабочего закончено. Хозяюшка вежливо берет меня за руку и ведет на улицу, к своим санкам. Смотрю — хорошие санки, в упряжке отличный конь рыжей масти. Хозяин взял вожжи, и сильный конь
183
г.а. солодухин
резко пошел с места. Быстро промелькнули 30 верст до их фермы. Хозяюшка старалась со мной заговорить в дороге, но я тогда ничего не понимал по-фински.
