Джигитовка казаков по Белу Свету - Стрелянова П.Н.
ISBN 5-9524-2115-6
Скачать (прямая ссылка):
Когда земля доставалась нам вблизи от станицы, в 5—7 верстах от нее, наша мама подоит двух своих коров, выгонит их на улицу в стадо, а сама захватит все, что она приготовила для нас, и быстро идет на пахоту,
148
ДЖИГИТОВКА КАЗАКОВ ПО БЕЛУ СВЕТУ
к своим деткам. И какая для нас была радость увидеть ее здесь, на пахоте! Ведь она принесла нам горячих пирожков с картошкой, с горохом, с капустой, с фасолью. Принесет и сладкие пирожки с яблоками, сливами и вишнями, и обязательно принесет кисло-сладкую кулагу из пареных фруктов, вроде теста, которую мы все так любили. Мы, трое братьев, сидим и завтракаем, а Волчок (кобель) лежит возле нас и облизывается, ожидая, когда ему выдадут его «пай». Мы всегда делились с Волчком пирожками и кулагой, и он их так же любил, как и мы. А мама в это время пройдет к лошадям, посмотрит, проверит, не потерты ли у них плечи или холки, исправны ли хомуты, потом выберет орепья из грив, расчешет гривы, чтобы не потереть лошадям плечи, и вообще проверит — все ли в исправности? Потом пройдет к букарю, снимет с него колеса, смажет оси черной тягучей мазью. Перевернет букарь, терпугом наточит все ле-меши и поможет нам запрячь лошадей. После этого обгонит с нами раза два пашню и скажет «Ну, детки, с Богом! Пашите! А я пойду домой».
Наша мать ходила быстро, стройно. Была вся как на пружинах, живая. Засевали мы свою землю американскими дисковыми садилками-сеялками. Садилки, дисковые и «сапожками» и простые сеялки, были почти у каждого казака-хозяина. Кроме, разве, очень бедных. У кого сеялок не было, просили у брата, дяди, кума, свата, у соседа. Руками тогда уже никто не сеял. У нас сеялки не было, и мы их брали взаймы или у дедушки Гиса, или у дядей Хаженпевых. Весь убранный хлеб свозили с поля домой. Дворы-планы у казаков нашей станицы были большие — по полдесятины на пай, и разбивались они на три части. В первой строили дом, амбары, конюшни, сараи. Сараи строились отдельно для коров, отдельно для свиней, отдельно для овец. Не говоря уже о конюшнях, которые казаку дороже всего. На вторую часть двора свозили с поля снопы. Их складывали в большие одонки. Третья часть плана — задний огород —¦ отводилась под фруктовые сады, где одновременно сажали и всякие овощи: картофель, бурак, капусту, помидоры, морковь, огурцы, лук, чеснок и горькую редьку. Там же рос укроп-падалица.
По всему этому огороду рос также редко разбросанный мак, головки которого были величиной в кулак. И как полагается у хорошей хозяйки, каждый сорт овощей обязательно отделен один от другого межой. И вокруг огорода красуются подсолнухи — стебель толщиной в руку, а цветок размером в ковбойскую шляпу. По-над канавой росла репа и никем не саженная обжигательная крапива.
Казаки молотили хлеб только паровыми молотилками — 8-, 10- и 12-силками. В нашей станице было свыше 50 таких молотилок. Молотилки нанимались «от чувала». Это означало, что хозяин плату за моло-
149
гл. солодухин
тилки брал натурой, то есть из 25—27 чувалов — один себе, остальные владельцу. Хозяин молотилки имеет свой персонал для обслуживания машины: машиниста, двух зубарей, кочегара и смащика. Хозяин же двора нанимал «огул» рабочих. Их обязанности распределялись так: шестеро мужчин сбрасывали снопы с одонка, подавая их на барабан; двое мужчин отбрасывали солому от барабана; шестеро мужчин складывали солому в большие скирды; трое мужчин складывали полову в скирды; двое — подставляли пустые чувалы в рукава барабана, откуда сыпалось зерно. Потом завязывали чувалы с зерном; двое мужчин возили чувалы и высыпали зерно в закрома амбаров. В молотьбе принимали участие и женщины. Их силы распределялись так: четыре женщины стояли на полку барабана и ножами резали шпагат, которым были связаны снопы. Затем развязанные снопы подавались ими «зубарю». Кроме того, две женщины отбрасывали полову от барабана.
К этому огулу казак-хозяин добавлял еще шесть человек, чтобы солому и полову «волоком» тащили от барабана и складывали в скирды. Еще один мужчина возил в бочке воду для паровика. Четыре или пять женщин, обыкновенно члены семьи казака, в больших котлах варили борщ с мясом. Рабочих кормили три раза в день: завтрак, обед и ужин.
Молотьба была всегда очень горячей работой и хозяина молотилки, и казака-хозяина. Они боялись пропустить каждый час работы, так как она была больше чем сезонной. Каждый хозяин стремился как можно скорее отмолотиться и приняться за пахоту. Поэтому нередко молотили и по ночам, при свете фонарей.
В 1914 году рабочих для молотьбы было найти трудно. Казаки-хозяева нескольких дворов собирались вместе, чтобы сообща молотить хлеб у каждого. Наша станица была большая, богатая хлебом, скотом, птицей. Все было свое. Чисто казачьего населения в станице, мужчин и женщин, было до 19 тысяч, а иногородних — до 5 тысяч.
Иногородние не имели права голоса в станичном самоуправлении. И как бы они ни были богаты и образованны, и какое бы они ни занимали положение в станице — раз ты «иногородний», будь ты кто угодно — доктор, учитель ли, офицер ли, даже миллионер, — раз он не казак, то казаки, коренные жители станицы, называли их «мужиками». Вот и все.
