Работы по истории ислама и арабского халифата Том 6 - Бартольд В.В.
Скачать (прямая ссылка):
17 Некоторое недоразумение могут вызвать слова автора (I, 264, со ссылкой на французский перевод Сахйха Бухари) о «бедняках Дивана» и «людях Дивана». Посредством слова Диван передается арабское слово суффа, собств. 'скамья, завалинка' (ср у Browne, A Literary History, vol I, p. 297, выражение people of the bench). При Мухаммеде слова диван еще не было, при первых халифах оно имело только упомянутое нами значение.
18 Табари, I, 2750; Балазури, 449. По другим известиям, Омар следовал примеру л указаниям персов.
19 Ср. об этом Бартольд, ЗВОРАО, т. XX, стр. 086, и его же, Халиф и султан, стр. 221 (прим.); <см. выше, стр. 31, прим. 64>.
20 Балазури, 439.
21 Табари, II, 1251.
22 Ибн Хаукаль, 87.
412
Статьи и рецензии
нововведение есть только восстановление старины. Г-н Цветков приводит только последний факт в этом роде, отнюдь не составляющий исключения: достаточно, что в Коране находятся слова «и советуйся с ними в деле» (сура III, ст. 153), чтобы доказывать, что Кораном предусматривается конституция и даже «конституционная присяга» 23. Для посторонних людей это столь же убедительно, как доводы китайцев, что учение Конфуция логически ведет к республике и что только по недоразумению этого в течение более 2000 лет никто не понял. В обоих случаях имеет значение не логическая стройность рассуждения, но готовность считаться с требованиями жизни.
Отмеченные нами недостатки, если не уничтожающие, то значительно уменьшающие ценность труда г-на Цветкова, тем более досадны, что книга в других отношениях далеко не лишена достоинств. С большим трудолюбием, хотя большей частью не по первоисточникам, собраны сведения о жизни и учении Мухаммеда в том виде, как себе представляет жизнь и деятельность пророка мусульманское предание, о теориях мусульманских богословов, главным образом позднейших, и о требованиях, предъявляемых религией к верующему мусульманину. Все это, если не ошибаемся, до сих пор еще ни разу не излагалось на русском языке с такой подробностью. Из приложений особенно ценно изложение действующего в Турции законодательства о вакуфах (III, 458—531), составленное по книге Омара Хильми-Эфенди Ахкям-улъ-эвкаф. К каждому тому приложен указатель; указатели составлены несколько спешно (есть пропуски в цифрах), но все же значительно облегчают справки. Недостатки книги, к сожалению, не могут быть поставлены в вину лично г-ну Цветкову: приблизительно те же замечания могли бы быть сделаны о девяти десятых русских работ, посвященных исламу и мусульманам. Что мусульманская культура есть сложное историческое явление; что современную жизнь мусульманского мира нельзя понять без знания его прошлого; что в этой отрасли знания, как во всякой другой, необходимо считаться с достигнутыми наукой результатами, не довольствуясь составлением компиляций по случайным пособиям, — все эти простые истины понятны в России только отдельным специалистам, труды которых, как об этом свидетельствует судьба издававшегося в 1912 г. журнала «Мир ислама» 24, в самой России признаются излишними.
23 Самойлович, «Мир ислама», т. I, стр. 116.
24 Журнал был прекращен и заменен другим, издающимся под тем же названием, но с иными задачами, без участия специалистов.
413
ТУРЦИЯ, ИСЛАМ И ХРИСТИАНСТВО
I
Основатель ислама, в отличие от основателей двух других мировых религий — буддизма и христианства, положил начало не только новой вере, но и государству; изданные им государственные законы частью вошли в священное писание — Коран — и потому сохраняют для верующих на все времена такую же обязательную силу, как догматы религии. В теории, таким образом, в мусульманском государстве не может быть ни законодательной власти, ни законодательной деятельности; все должно оставаться неизменным, как было установлено пророком и разъяснено толкователями его учения; всякое нововведение в области государственной и общественной жизни есть преступление против веры. Исследования специалистов показали, что жизнь в этом случае, как во всех других, мало соответствует теории, что в действительности история мусульманского мира вообще и мусульманской государственности в особенности представляет картину такой же сложной эволюции (развития), как история Европы; но для неспециалистов «неподвижность» ислама до сих пор остается фактом, не подлежащим сомнению. Противники и сторонники ислама расходятся между собой только в оценке этого факта; в том, что одним кажется «косностью», другие видят «величавое спокойствие». Сами мусульманские правительства не раз поддерживали это заблуждение, пользуясь им, как оружием против внешних и внутренних врагов, требовавших реформ. Еще в XIX в. европейские правительства, указывавшие Турции на тяжелое положение ее христианских подданных, получали ответ, что в Турции не может быть, как в христианских странах, отмены старых законов и издания новых, так как мусульманское государство управляется на основании законов, раз навсегда данных богом.
Мы не можем, конечно, рассмотреть здесь в полном объеме историю развития мусульманской государственности от ее первых шагов до эпохи возникновения турецкой империи и от первых турецких султанов до современной нам «оттоманской» конституции. Ограничимся только одним вопросом, имеющим для Турции, по ее географическому положению и по составу ее населения, еще большее значение, чем для других стран ислама: вопросом об отношении мусульманского государства к своим хри стианским подданным и к государствам христианского мира.
