Архаический ритуал в фольклорных и раннелитературных памятках - Роханский Л.Ш.
Скачать (прямая ссылка):
4 •
Итак, Арионов дифирамб был героическим действом, исполнявшимся в VI веке .в честь Диониса коринфскими и фпиа-сийскими (Пратина драму Сатиров приносит в Афины из Фли-унта) хорами ряженых, которые именовались, как общины священных лицедеев, по их нормальной дионисийской маске демонических спутников бога, "козлами" (tragoi). Хоры козлов, исполнителей плачевных действ во спаву героев, восходят к эпохе прадионисийской; Дионисовыми стали они по отнесе- Возникновение трагедии 255
нии всего героического культа к Дионисову обрядовому кругу. Это отнесение выразилось в том, что действа козлов, или, что то же, действа "трагическия", образовали разновидность дифирамба, которому., так же как и им, искони было свойственно киклическое строение хора. Ибо если в позднейших хоровых дифирамбах, — например аттических, — мы находим таковое строение, то объясняется оно, очевидно, не традицией Арионова дифирамба, который представляет собою особый вид, развивающийся в трагедию, а равно и не аналогией трагедии, которая, напротив, утрачивает форму кругового хора, — но преданием изначального островного обрядаа. С другой стороны, Арионов дифирамб существенно различествовал от островного, потому что в основе своей остался хороводным действом прадионисийских козлов, которые дифирамбу, как таковому, были чужды, и соответственно утратил всякое отношение к быку, для дифирамба столь существенное, что он, как мы выше (с.113) видели, прямо отождествляется с Дионисом-быкомцэ.
Арионов дифирамб уже осуществлял трагедию как Диони-сово героическое действо6, с тем лишь ограничением, что
а Оттого, по-ввдимому, что уже островной дифирамб проявлял присущую Дионисовой религии тенденцию вовлечь в свой круг весь героический культ, содержание, почерпнутое из героической легенды, признается в позднейшее время по преимуществу свойственным дифирамбу. См. § I, примеч. /и/48.
6 Резко-решительный тон догматического утверждения может производить обратное убедительности действие (hybris gar ei tis ton theon Peitho misei /"ведь это дерзость, если кто из богов ненавидит Пейто (богиню убеждения)"/) и вызывать решимость столь же категорического отрицания. Эта психологическая истина приходит на ум, когда читаешь истолкование Арионова дифирамба с напутственною полемикой у Виламо-вица /19, с.86/: Arion wahlte sich statt der gewohnlichen Choreuten die peloponnesischen Bocke und liess sie das besonders orgiastische (?) dionysische Festlied singen. Eine spate Notiz — drukt das ganz scharf so aus, dass er DithyranIben im tropos tragikos verfasst hatte, nur muss man dabei nicht an etwas Tragisches denken. Was die Modernen von tragischen Dithyramben, lyrischer Tragodie und Komodie zusammen gefabelt haben, die spaten Grammatiker von Tragodien Pindars und anderer Lyriker erzahlen, ist ein Gebrau von Unkritik und Confusion. Die Sache ist langst abgetan, und jedes Wort darum verloren. Wer so etwas glaubt, denn soll man nicht storen /"Арион избрал вместо обычных хоревтов пелопоннесских козлов и заставил их исполнять особо ор-гиастическую (?) дионисийскую праздничную песнь. Позднее свидетельство совершенно ясно указывает на то, что дифирамб сочинялся на трагический лад (tragikos tropos), но под этим не следует понимать нечто її трагическое". То, что новейшие исследователи насочиняли о трагическом дифирамбе лирической трагедии и комедии, а поздние грамматики рассказывают о трагедиях Пиндара и других лириков, — все это смесь некритичности и путаницы. Это дела давно минувшие, и рассуждать о них — пустое занятие. Того, кто в этом убежден, не следует сбивать с толку"/. 25 А Вяч. Ив. Иванов
в ней не было иного актера, кроме запевалы: последний еще не окончательно отделился от хора, но все же исполняет уже самостоятельную роль, так что он и хор взаимно реагируют один на другого, хотя поют и движутся в тех же ритмах. Эту предшествующую аттической трагедии форму миметического дифирамба, представляющую собой лирико-драматический диалог между запевалою и хором, некогда Август Бёк обрисовал в общем правильно, говоря о "лирической трагедии" до Феспида®50 0 форме таковой явилась возможность судить отчетливее по найденному в 1896 году в папирусах Британского музея диалогическому стихотворению Бакхилида, под заглавием "Фесей", принадлежащему к группе гимнов, известных древним грамматикам, как это выдает одна случайная на них ссылка у Сервия, под именем "дифирамбов"1". Ha-
в Метко и точно суждение Гете о генесисе трагедии в письме Цель-теру от 4 августа 1803 г., которое, кажется, не привлекло внимания ни одного из филологов. Гете пишет:
"Как греческая трагедия высвобождалась из стихии лирической (wie sich die griechische Tragodie aus dem Lyrischen loswand), тому еще и в наши дни мы имеем пример, показывающий усилия драмы сбросить с себя оболочки (чуждой формы, в данном случае) исторического или, скорее, эпического рассказа, — в обряде поминовения страстей Христовых, как он правится по католическим церквям на страстной неделе. Трое изображают: один — евангелиста, другой — Христа, третий —- кого-либо из других участвующих в действии лиц, хор же — толпу (turba). Для скорейшего ознакомления с характером целого привожу отрывок:
