Нью-Йорк - история города - Хомбергер Эрик
ISBN 978-5-699-25413-2
Скачать (прямая ссылка):
«Сан-Ремо» был любимым местом встреч нью-йоркских писателей. Максвелл Боденхейм, написавший книгу «Моя жизнь и любовь в Гринич-Виллидж» (опубликована посмертно в 1954 году), был одним из тех немногих «могикан» ста-
Гринич-Виллидж
227
рого Гринича, которые часто посещали «Сан-Ремо». Такие вновь прибывшие писатели, как Джеймс Эйджи, Джеймс Болдуин, Майкл Харрингтон, Уильям Стайрон и Эдуард Олби, сделали «Сан-Ремо» своим пристанищем, а в конце 1940-х превратили его в центр литературной жизни Гринича. Бар славился как одно из посещаемых экзистенциалистами заведений и как место встреч музыкантов, выступавших в соседних джазовых клубах. Он стал родным домом и для «Трех граций» — трех молодых женщин, приходивших бар в нарядах, украшенных броскими, но дешевыми безделушками, очках в тонкой оправе и старомодных платьях. Барри Майлс считал, что «грации» были первыми, кто принял внешний облик хиппи, появившийся лишь в следующем десятилетии. О них упоминает и Аллен Гинсберг в своем стихотворении «Вопль».
Гинсберг, снимавший в 1952 году комнату на 15-й улице, стал одним из завсегдатаев «Сан-Ремо». В письме Нилу Кэссади он назвал «Сан-Ремо» объединением «подземных людей». Позднее именно это словосочетание было использовано Джеком Керуаком в качестве названия романа, действие которого он перенес в Сан-Франциско, но на самом деле это была именно нью-йоркская история о его собственной связи с чернокожей женщиной и о том круге друзей, которые то и дело посещали его квартиру на Восточной 7-й улице. Гинсберг знал Керуака с 1943 года, когда познакомился с Эди Паркер и ее тогдашним приятелем (а впоследствии мужем) Джеком, встретившись с ними в популярном баре «Уэст-Энд» на Бродвее, напротив студенческого городка Колумбийского университета. Вместе со своим другом Люсьеном Карром Гинсберг навещал их общего приятеля Дэвида Каммерера, у которого была квартира на Мортон-стрит, в доме 48, совсем неподалеку от Седьмой авеню. Там они встречались с еще одним другом — приехавшим из
228
Нью-Йорк: история города
Сент-Луиса Уильямом Берроузом, который работал в Гри-ниче барменом. Ведущие представители поколения битников считали «Сан-Ремо» местом, вполне пригодным для встреч, и именно на Макдагал-стрит Гинсберг, Керуак, Корсо, Ламантиа и Берроуз с пользой проводили время.
Гринич-Виллидж оказался тем местом, где Гинсберг и его друзья экспериментировали с наркотиками и сексуальными отношениями, также и местом застольных откровений. «Расслабившись, я сидел в "Сан-Ремо", когда время приближалось к закрытию», — писал Гинсберг в своем дневнике за 1952 год. В этот момент в бар вошел Дилан Томас с каким-то своим другом. Последовала заумная беседа подвыпивших литераторов:
— Ты знаешь... ты когда-нибудь изучал английскую литературу? — спросил приятель [Томаса].
— Конечно, я ведь и сам поэт, — ответил я.
— Ты знаешь, кто это? — спросил он.
— Разумеется мужик, это же ясно.
— Здесь дело в другом, — возразил Томас.
— Ладно, нечего на меня так смотреть, — сказал я холодно.
— Просто я был в другом пабе... забегаловке... или как вы их там называете... и одна девушка сказала мне... не желаете ли кое-куда сходить и посмотреть, как я и еще одна девчонка покажем фокус?
— Вопрос в том, как интерпретировать слово «фокус», — сказал я.
— Да нет, я сам профессионал, — возразил Томас.
— Ладно, просто я подумал, что все дело в языке, — сказал я.
— Но она запросила 50 долларов... которых у меня не было.
Гринич-Виллидж
229
— Понятно.
— У тебя нет на примете каких-нибудь дилетанток? — спросил он.
Гинсберг, Керуак и их друзья промчались по Манхэтте-ну и унеслись прочь, мало что оставив после себя, помимо воспоминаний о вечеринках, встречах, моментах интимной близости и мгновениях ярких творческих озарений. Когда в 1955 году они появились в Сан-Франциско, знакомство с местной «поэтической элитой» оказалось нелегким делом, а со временем взаимоотношения с ней стали еще более напряженными. Гинсберг привез учтивое рекомендательное письмо, написанное Уильямом Карлосом Уильямсом в адрес Кеннета Рексрота. (Последний читал стихи Гинсберга, но они не произвели на него впечатления: «Вы слишком долго ходили в Колумбийский университет. У вас уже не тот возраст, чтобы продолжать заниматься этим никчемным сочинительством. Что с вами?») Таков был нагоняй, который Гинсбергу пришлось выслушать. Записавшись на курсы соискателей степени магистра гуманитарных наук Калифорнийского университета в Беркли, он в июле 1955 года переехал в маленький коттедж по адресу Мильвиа-стрит, 1624, неподалеку от студенческого городка. В августе он написал «Вопль» и посвятил это первое из своих выдающихся стихотворений Карлу Соломону — такому же, как он сам^завсегдатаю «Сан-Ремо», с которым он дружил в Нью-Йорке и который впоследствии попал в сумасшедший дом.
Через Рексрота Гинсберга представили Роберту Данке-ну и Джеку Спайсеру. Следуя совету Рексрота, он навещал двадцатипятилетнего аспиранта Гэри Снайдера, который изучал в Беркли китайский и японский языки. В Сан-Франциско Гинсберг познакомился с Кеннетом Патченом и Май-
