Государства и культуры иранского государства - Гафуров Б.Г.
Скачать (прямая ссылка):
Дудой и Е. Э. Бертельсом37.
17 Зак. 548 257
Многие образы иранского пантеона не играют в современной литературе (за исключением, разумеется, нового жанра исторического романа) активной роли, сохраняясь как бы музей-но, инертно. Таковы, в частности, образы Искандера и Джам-шида — персонификация идеи «мудрого монарха» или идеи преходящего великолепия. В отличие от них гораздо более активными представляются, например, образы Сиявуша и пары Фар-хад и Ширин. Сиявуш — персонификация идеи возмездия за невинную кровь — обладает прочной генеалогией от Авесты через согдийские народные плачи, через «Книгу царей», через жизнь в живой народной пословице38 вплоть до трансмиграции в название сборника иранских стихов модернистского поэта С. Касраи зэ.
Еще более активен в своем современном перерождении светлый образ Фархада, умельца и мирного силача, мученика беспредельной любви. Впервые явленный в рассказе Якута о саса-пидском наскальном рельефе, романтически возрожденный затем в поэме Низами, образ Фархада, обретая все новые и новые истолкования, значения и трансформации на разных языках и на огромной территории от Рума до Индостана в произведениях Хосрова Дихлеви. Арифа, Шейхи, Алишера Навои, Дервиша Дихаки, Хатифи, Хилали, Вахши, Урфи и др., живет жизнью народов современного Востока в турецком теневом театре и персидском киносценарии, в советской таджикской и азербайджанской литературе, в «Легенде о любви» Назыма Хикмета110.
История образов иранского предания во всем многообразии их литературного и философско-этического перерождения, от древности и до современности, должна сделаться важной темой культурной жизни народов Ближнего Востока.
ПРИМЕЧАНИЯ
I В. А. Э б е р м а н, Персы среди арабских поэтов эпохи Омейядов, — «Записки Коллегии востоковедов», II. 1927, стр. 113. Им же впервые высказана мысль о том, что арабоязычпую шуубитскую литературу VIII в. (от Псмаила, сына Ясара, до Абу Новаса) следует рассматривать как начальный период ллк'ршупы персидской. К этой же мысли одновременно и вполне 'k-зависнмо подходил и X. Рнттер (Н. R i 11 е г. Ober die Bildersprache Niza-inis, Berlin — Leipzig, 1927). Дальнейшее развитие и обоснование этого положения принадлежит И. Брагинскому н автору -яих строк.
23лбихулла С а ф а, Тарихп адабня! дар Иран, II, стр. 131, Теге-ран. 1335. Это простой, притом не претендующий па полноту перечень имен. Более подробные сведения приводятся голько о возглавляющем список Джа-бале, сыне Салима (там же, стр. 181).
3 К. А. Иностранцев, Персидская литературная традиция п первые г.екя ислама,--ЗИАН, т. VIII, „Y2 13, СПб..
1909, cip. 25. В прим. 5 обозначены страницы «Фпхрпсга», содержащие подобные '/.ведения.
4 Е. I., S.Y.
г> С. Ф. О л ь д с н б у р г, О персидской прозаической нерсип «Книги Синдбада»,— «Сборник статей учеников В. Р. Розеня», СПб., 1897, стр. 252. М.-Н. О с:май о в, Своды иранского героического эпоса как источник «Шах-намс» Фирдоуси,—УЗ ИВАН СССР, т. XIX, 1958, стр. 153. К- А. И н о с т-•258
ранцев, Персидская литературная традиция..., стр. 15 и ел.; Ханна альфа хур и, История арабской литературы, т. I, М.,
1959, стр. 336; 3. С а ф а, Хамаса-сараи дар Иран, Тегеран, 1ЭЗЗ, стр. 47 -и ел. В настоящее -время имеются все основания для осуществления полного обобщающего исследования истории перевода среднсперсидских памятников на арабский, а также новоперсидский языки.
fi Среднсперсидское ядро упомянутых выше новеллистических сборников «Сипдбад-наме» и «Тысяча и одна ночь», растворенное в позднейшем материале, определяется лишь очень приблизительно.
7 В дальнейшем аналогичные преследования осуществляли суннитско-тюркские реакционные группировки. Так, во время Рейского похода 1029 г. Султана Махмуда было сожжено 50 харваров книг «рафизитов, батшштов и философов» («Муджмаль ат-таварих», Тегеран, 1939, стр. 404). См, также: Н. П. П е т р у ш ев с к и и, Ислам в Иране, Л., 1966, стр. 212.
и3абихулла Сафа, Тарихи адабийят дар Иран, I, стр. 129. Попытка создания собственного, независимого от хорасанского, «Шахнаме» па но-воперсндском языке путем переводов со средпспсрсидского имела место в Западном Иране в начале XI в. См.: А. Н. Болдырев, Новопсрсидские обработки эпических преданий в Западном Иране, — КСИНА АН СССР, 1963, №67, стр. 127.
9 Затем появились зороастрийские произведения и на повоперсидеком языке. Первым среди них, как показал Рсмпис, была поэма Кейкаусэ, сына Кейхосрова, «Зартушт-наме», написанная около 970 г. н. э., ранее приписывавшаяся Зартушту сыну Бахрама. Последний продолжил в XIII в. почин Кейкауса целым рядом произведений, среди которых наиболее примечательным является версификация известного зороастрийского текста «Ардавираф-наме». См.: Жале Амузгар, Лдабийяте зардуштп ба забапе фарси,— «Маджаллее данишкадее адабийят ва улуме энсанп», т. 17, Л°№ 1—2. Тегеран, 1348, стр. 173.
10Садек Хедаят, Иейренгиетан, пер. с перс., предисл. и коммснт. II. А. Кисляксва, — «Перьднеазиатский этнографический сборник», М., 1958. Персидский оригинал неоднократно переиздавался в Иране. На протяжении всего изложения автор делает многочисленные сопоставления с зороастрий-ской традицией; Н. А. Кисляков, Сочинение Абу-бскра Наршахн «История Бухары», как этнографический источник, — ТТаджФАН, т. XXVII, 1954, стр. 57; Г. П. С нес а рев, Реликты домусудьмапских верований и обрядов у узбеков Хорезма, М., 1969; Е. Э. Бертельс, Праздник «джашпи Сада» в таджикской поэзии, — «Сборник статей по 'Истории и философии народов Средней Азии, посвященный 80-летию со дня рождении А. А. Семенова», Сталннабад, 1953, стр. 33; КСИНА АН СССР, 63, 1963, стр. 55. В прим. 1 дана библиография вопроса.
