О природе живого: механизмы и смысл - Ичас М.
ISBN 5-03-002805-6
Скачать (прямая ссылка):
В те времена, когда Африка все еще оставалась совсем обособленным континентом, древние приматы — просимии — эволюционировали в двух направлениях: в сторону Cercopithecoidea, или низших обезьян, и Hominoidea, или человекообразных обезьян. Некоторые из африканских человекообразных обезьян приспособились к жизни в более открытой местности и примерно 5 млн. лет назад дали начало роду Australopithecus — непосредственному предшественнику человека. Австралопитек был уже вполне похож на человека, он передвигался на двух ногах, освободив руки для других нужд, в первую очередь для использования предметов в качестве орудий. Но мозг у него все еще был не очень большим, а зубы и челюсти гораздо крупнее наших. По-видимому, именно в связи с употреблением орудий создалось давление отбора в пользу развития интеллекта, так что в линии австралопитек —+ современный человек размеры мозга постепенно увеличивались.
Сложность поведения, включая и “интеллект”, зависят отчасти от соотношения между величиной мозга и размерами тела. Это соотношение выше у животных с более сложным поведением, например таких, которые перемещаются в трех, а не в двух измерениях, и выше всего у человека. Важны и абсолютные размеры мозга, но наибольшую роль играет его организация, поэтому в пределах одного вида, как, например, у человека, нет корреляции между размерами мозга и “интеллектом”.
Около 2,3 млн. лет назад из группы австралопитеков выделился Homo erectus — древнейший вид человека. Он первым начинает изготовлять каменные орудия и пользоваться огнем.
кттттхтшютштштттштжтсшхтштттшюосттшхшутштхт
Теологи, человекообразные обезьяны и человек
То, что обезьяны больше других животных похожи на человека, не смущало древних, которые воспринимали единство всех живых форм как нечто само собой разумеющееся, как проявление общего устройства Природы. У египтян павианы были священными животными, связанными с луной; индусы и по сей день с почтением относятся к обезьянам.
Но в Средние века на Западе развивается совершенно иная традиция, представленная иудаизмом, христианством и исламом. Согласно этой традиции, между человеком и Природой существует глубокий разрыв, так же как между Природой и Богом. Бог транс-цендеитен, т. е. находится за пределами созданного им, и человек тоже не составляет в действительности часть природы. Он уникален в теологическом и моральном смысле. Природа была создана, чтобы служить для человека своеобразным фоном; от природы человек ожидает милостей, но по отношению к ней не чувствует никакой ответственности. Поэтому не могло и не должно было существовать никакого реального сходства между человеком и другими животными.
При таких убеждениях средневековые теологи питали почти нездоровый интерес к проблеме очевидных поведенческих и анатомических параллелей между обезьянами и человеком. Проблема осложнялась предполагаемым существованием различных “почти людей”, например созданий с человеческим телом и собачьей головой или “полулюдей-пигмеев”, якобы населяющих отдаленную Эфиопию (рис. 26-1). В Средневековье полагали, что человекоподобные существа не были частью первоначального творения; это потомки тех людей, которые превратились в обезьян и им подобных из-за собственных грехов или грехов своих прародителей.
Возникал ряд трудных теологических вопросов. Есть ли у этих сильно напоминающих человека созданий бессмертная душа или они ее лишены? Здесь заключена реальная проблема, которая в
Рис. 26-1. Воображаемый примат-получеловек из книги Брейдепбаха (1486). Он явно способен пользоваться орудиями и, видимо, приручил верблюда.
слегка измененном виде до сих пор стоит перед нами: по отношению к каким существам мы имеем моральные обязательства? При какой степени умственной дефективности особи, наделенные человеческой формой тела, перестают быть личностями? Еще одна проблема: если кровообращение все еще продолжается, а мозг уже умер, то человек ли это, которому нужно помогать, или следует отключить аппаратуру? Вопросы не теряют своей актуальности, несмотря на древность их истоков.
Но вернемся к Средневековью. Тот факт, что человекоподобные создания анатомически чем-то отличаются от нас, не был достаточен для решения вопроса, беспокоившего теологов. Св. Августин (354-430), епископ из Гиппона, пришел к весьма дальновидному заключению, что все сколько-нибудь разумные существа, независимо от их материальной оболочки, наделены душой (в качестве примера он упоминал ангелов). Здесь опять-таки, если мы заменим слово “душа” словом “личность”, утверждение св. Августина будет с одобрением воспринято и в наши дни. Мы вполне готовы признать, что и внеземные существа, будучи разумными, могут обладать личностными свойствами, хотя и не ожидаем анатомического сходства их с человеком. Таким образом, для средневе-
ковых теологов основная проблема состояла в том, чтобы решить, “разумны” ли человекоподобные создания.
К счастью, этот вопрос был разъяснен крупнейшим теологол! и философом св. Альбертом Великим (1206-1280), учителем св. Фомы Аквинского (1225-1274), часто называемого “ангельским доктором”. Согласно Альберту, существуют не две, а три категории живых существ: люди, человекоподобные создания и животные. Последние не имеют разума, а значит, и души, так что проблем с ними не возникает. Но человекоподобные создания тоже не обладают разумом. Человекообразные обезьяны, по мнению св. Альберта, реагируют только на непосредственные чувственные впечатления, и хотя они способны подражать другим, но учиться они не могут. “Пигмеи” из далекой Эфиопии могут обучаться, но не способны иметь дело с абстракциями. Поэтому человекообразные обезьяны имитируют “пигмеев”, а “пигмеи” — людей: так возникает иллюзия, будто человекообразные обезьяны подражают человеку. И поскольку все “человекоподобные создания” лишены способности оперировать абстракциями, ни “пигмеи”, ни человекообразные обезьяны не являются по-настоящему разумными. Из этого следует, что у них нет бессмертной души: глубокая пропасть между человеком и остальными творениями сохраняется, и все оказывается в порядке.
