Православная Педагогика - Шестун Евгений
ISBN 5-89510-010-4
Скачать (прямая ссылка):
крыли добавочные классы с преподаванием французского и немецкого языков, математики и геометрии, инженерного искусства и артиллерии, геодезии. Вместе с этими предметами была введена и этика, для чтения которой был приглашен Сковорода. Свой курс Сковорода назвал «Начальная дверь ко христианскому добронравию». В это же время он написал одно из первых своих произведений под тем же названием.
В 1766 году он навсегда оставил службу. Начинается период «странничества». До конца жизни философ не имел постоянного пристанища. Сковорода путешествовал как нищий, с заплечным мешком, в котором всегда была Библия на еврейском языке. Иногда он подолгу гостил у своих друзей и почитателей, затем неожиданно их покидал. Ф. Лубяновский, встречавший Сковороду в последние годы, писал: «Страсть его была жить в крестьянском кругу; любил он переходить из слободы в слободу, из села в село, из хутора в хутор; везде и всеми был встречаем и провожаем с любовью, у всех был он свой... Хозяин дома, куда он входил, прежде всего всматривался, не нужно ли было что-либо поправить, почистить, переменить в его одеянии и обуви: все то немедленно и делалось. Жители тех особенно слобод и хуторов, где он чаще и долее оставался, любили его как родного. Он отдавал им все, что имел: не золото и серебро, а добрые советы, увещевания, наставления, дружеские попреки за несогласия, неправду, нетрезвость, недобросовестность» (19. 106-107).
Его странствия продолжались около тридцати лет. Основные философские диалоги, трактаты и притчи были написаны им в эти годы. Аскетизм Сковороды принял суровые формы, что нашло отражение в его работах. «Избегай молвы, объемли уединение, - писал он, - люби нищету, целуй целомудрие, дружи с терпением, учись священным языкам... Голод, холод, ненависть, гонение, клевета, ругань и всякий труд не только сносен, но и сладостен, если ты к сему рожден» (26. 443).
Незадолго до смерти Г.С. Сковорода отправился в Орловскую губернию, чтобы встретиться со своим другом Ковалинским, которому и передал все свои рукописи. Вернувшись Сковорода скончался 9 ноября 1794 года в Харьковской губернии На его могиле была помещена эпитафия, сочиненная им самим: «Мир ловил меня, но не поймал».
Основные идеи
философии Г.С. Сковороды
Философии Сковороды, как отмечает А.Ф.Лосев, свойственны антропологизм, мистический символизм, мистическая и практическая мораль (14. 217-221). По мнению В.В. Зеньковского, в гносеологии Сковороды присутствует дуализм - познание, скользящее по поверхности, и познание «в Боге». Метафизика человека в философии Сковороды близка к библейской антропологии с несомненными отзвуками антропологии Филона, но близка и к тем учениям XVIII века, которые завершились построением понятия «бессознательной сферы в человеке». Присущий учению Сковороды дуализм дает основание для понимания метафизики в терминах пантеизма. Этика Сковороды — не этика творчества, а этика покорности «тайным» законам нашего духа. (9. 68-81) Рассмотрим эти идеи подробнее.
Познание возможно только через человека. Центральное и существенное в человеке, по мнению Сковороды, — его сердце. Единственная истинная жизнь в человеке — это жизнь сердца, и человеческое сердце есть инструмент познания. «Познай самого себя» — есть основание всей философии, которое заложено в эстетической формуле: «Не любит сердце, не видя красоты» (26. 122). «От познания себя самого входит в душу свет ведения Божия, а с ним - путь счастья мирный. Что компас в корабле, то Бог в человеке» (26.414). Человек должен найти последний критерий, основание познания и жизни в своем сердце. Больше их негде искать. «Глава в человеке всему — сердце человеческое. Оно-то есть самый точный в человеке человек, а прочее все околица...» (26. 341). «Или будьте по-прежнему во видимой земле вашей, или очищайте сердце ваше для принятия нового духа. Кто старое сердце отбросил, тот сделался новым человеком» (26. 147). В противовес просвещению и рационализму XVII века Сковорода выставляет свой антропологизм, свое учение о сердце. Продолжая учение отцов Церкви, он мечтает создать свою особую, всеобщую и универсальную науку.
Вторая основная идея системы Сковороды - мистический сим-, волизм. Это важная черта, замечает А.Ф. Лосев, и одна из оригинальнейших особенностей его философии. Рассудок создает только схемы. Живую связь бытия и его сокрытую сущность нельзя познать с помощью этих умственных построений. Только в образах можно достичь истинного познания. Сковорода осуждает «плотское око»,
которое видит в словах только краску, а «самих в письме фигур не различает». «Краска, — писал он, — не иное что, как порох и пустошь; рисунок или пропорция и расположение красок — то сила. А если ее нет, в то время краска — грязь и пустошь одна» (26. 132). «Краски на картине всяк видит, но чтоб рисунок и живопись усмотреть, требуется другое око, а не имеющий оное, слеп в живописи» (26. 362). «Невидимость» первенствует не только в человеке, но и в прочих тварях.
Мир воспринимался Сковородой, как замечал Г.В. Флоровский, в категориях платонизирующего символизма. (30. 120) Любимые его образы - тень и след. Для Сковороды основным было противопоставление видимого чувственного и невидимого идеального, временного и вечного. «Где же новое небо и земля?» - спрашивал он. И отвечал: «Там, где старое небо и земля... Как же старый мир совместишь с новым? Как тень с ее деревом... Почему тень есть тень? Потому что проходит и не постоянствует. Мир наш есть риза, а Господень - тело. Небо наше есть тень, а Господне - твердь. Земля наша — ад, смерть, а Господняя - рай, воскресение... А как мир наш и век зол, так и человек наш лукав» (26. 298-300). Существуют три мира. Один - огромный, бесконечный — макрокосмос. Другой - маленький, человеческий - микрокосмос. И третий символический - Библия. «Священная Библия есть та позлащенная духом труба и маленький мирок» (26. 311). Символы Библии открывают в нашем грубом практическом разуме второй разум, тонкий, созерцательный, окрыленный, глядящий чистым и светлым оком голубицы. Библия поэтому вечно зеленеющее плодоносящее дерево. И плоды этого дерева — тайно образующие символы. «Мне кажется, что и самая Библия, — писал Сковорода, — есть Богом создана из священно-таинственных образов» (26. 375).
