Сравнительная лексикология славянских языков - Цейтлин Р.М.
ISBN 5-02-011243-7
Скачать (прямая ссылка):
В лингвистических работах необходимо последовательно различать понятия "памятник" и "рукопись" (что далеко не всегда строго соблюдается). Памятник — это литературное произведение; например, Шестоднев Иоанна Экзарха Болгарского — памятник болгарской литературы начала X в.; Первое житие кн. Вацлава — древнечешское произведение середины X в.; Слово о полку Игореве — древнерусский памятник коица ХП в., все они сохранились не в оригинале, а в последующих списках.
Разумеется, рукописи самого различного содержания являются не только конкретной фиксацией литературного памятника, но и памятниками палеографического искусства, книжной живописи и, конечно, культуры в целом.
Как правило, чем древнее памятник, тем реже известный нам древнейший его список близок ко времени создания его оригинала. Древние памятники литературы известны нам, как правило, в нескольких списках, при этом наиболее распространенные и знаменитые в десятках рукописей, например Изборник Святослава (Симеона) (см.
14
[100, 17—18]), оригинал которого относится к началу X в., а древнейшая рукопись — к 1073 г.; Зографское евангелие — самый древний из дошедших до нас глаголических тетров*— датируется X в. или началом XI в., данная рукопись является вторым (по мнению Ив. Доб-рева) или третьим (по мнению Й. Курца) списком с перевода, сделанного еще во второй половине IX в., т.е. в эпоху создания славянской письменности. Разумеется, в тексте Зогр сохраняется в значительной степени язык первооригинала, и хотя в тот период язык менялся значительно медленее, чем в наше время, в рукописи Зогр на всех языковых уровнях имеются несомненные новации, отражены черты языка эпохи ее писцов.
В дальнейшем мы последовательно различаем понятия "памятник" как литературное произведение и "рукопись" как его конкретное воплощение. Предметом лингвистического анализа, его непосредственным прямым источником является именно данная, конкретная рукопись как конкретное воплощение литературного памятника. Отсюда вытекает наше толкование понятия "текстологические дублеты" и его отличия от собственно языковых дублетов, т.е. слов, совпадающих полностью по своим значениям в отличие от синонимов, т.е. слов, близких по своим значениям (мы придерживаемся именно этого толкования). Текстологическими дублетами мы называем слова, различно передающие одно н то же слово греческого (или другого иноязычного) оригинала в определенном контексте (чтении) определенного литературного памятника. Они необязательно совпадают семантически, т.е. являются и лексическими дублетами, хотя чаще бывает именно так. Типичными текстологическими дублетами начального периода славянской письменности являются слова типа отокъ и потокъ (различающиеся по своим значениям), с одной стороны, и выи и шил (одновременно и лексические дублеты) — с другой.
Отдельные текстологические дублеты южных и восточнославянских переводных рукописей восходят к текстологическим дублетам греческого или латинского оригинала. Большинство же славянских текстологических дублетов в славянских канонических книгах — собственно славянского происхождения. Их появление в рукописи связано с традициями определенных центров письменности, с особенностями языка писца, т.е. носят, как правило, более или менее ареально ограниченный характер. Учет таких лексических дублетов при сравнительном изучении лексики славянских языков начального периода письменности чрезвычайно информативен. В дальнейшем при Цитировании конкретных текстов из канонических памятников эти Дублеты по возможности указываются.
К сожалению, в палеославистике известны лишь изолированные текстологические дублеты типа воинъ—спекоулаторъ—мечьникъ; вРвчь—балии; жрътва—mp'feoe; пира—врЪтиште—м&шьць; насл-кдь-никъ—-прич&?тьникъ; вельбядъ—камилъ и мн. др., часть из них известна обычно в пределах одного языка в определенном изводе. Например, леЬшьцъ — в Мст, а камилъ — преимущественно в болгарских
15
рукописях. Свод текстологических дублетов по спискам старославянских и церковнославянских рукописей различных изводов отсутствует. Как сообщил Л. Мошинский в рецензии на Вуканово евангелие, им подготовлен к печати индекс лексических различий между четырьмя основными старославянскими кодексами — Зогр, Map, Ac и Сав, в котором 2700 слов (см. также [284, 153—158]). Полный свод таких лексических различий необходим по всем древнеславянским кодексам хотя бы в пределах X—XIV вв., что составляет, по нашему мнению, одну из актуальных задач палеославистики (выполнение которой по силам только коллективу ученых).
Специалистов по древнеславянской лексикологии до настоящего времени преимущественно интересует стратиграфия рукописи. Отдавая должное научному значению подобных исследований, мы в своей работе ставим другие задачи. Мы рассматриваем каждую рукопись как памятник языка той эпохи, когда она была написана: изучаем слово каждой рукописи как элемент определенной лексической системы конкретного языка. При таком подходе необходимо четко установить хронологические (здесь важна относительная хронология, а не абсолютная) н ареальные границы данного языка, следовательно, выделить по определенным языковым признакам состав его памятников, т.е. круг источников тех языковых, в данном случае лексических, фактов, которые являются объектом исследования.
