Ветви и корни - Соловьева Инна
ISBN 5-900020-04-5
Скачать (прямая ссылка):
Но вышло так, что отказ поддержать Берсенева вызвал детонацию, заставил Станиславского говорить о крушении.
«...Понимает ли Театр, что без идеи и цели я ни физически, ни нравственно работать не в силах. Поии
ветви и корни
мает ли он, что члены МХТ, как выяснило время, до удивления разные люди. Что они могут жить вместе только при одном условии - общей художественной задаче, то есть Театр-Пантеон. Что с уничтожением этой цели нас может связать только прошлое, товарищеский долг за всю свою жизнь, что такая связь имеет значение для создания богадельни, но не художественного учреждения».
«Теперешний Художественный театр - не Художественный театр. Причины: а) потерял душу - идейную сторону; б) устал и ни к чему не стремится; в) слишком занят ближайшим будущим, материальной стороной; г) очень избаловался сборами; д) очень самонадеян, верит только в себя, переоценивает; е) начинает отставать, а искусство начинает его опережать; ж) косность и неподвижность; з) плохие коммерсанты...»
После нескольких месяцев зарубежных гастролей MXATa в феврале 1923 года Станиславский покается Немировичу-Данченко: слишком долго не хотел признать, что Театра больше нет, спасал «трухлые остатки».
Станиславский к себе несправедлив: что MXT больше нет, он - как мы видим - говорил еще в 1918-м. Тогда же, в 1918 году (если датировка записи верна, на двадцатом году жизни МХТ), называл последнюю цель, ради которой ему стоит продолжать работать: «Создание МХТ...»
Вскоре после 25-летнего юбилея общая задача («создание МХТ») опять соединит «доудивления разных».
ветви и корни
!Зернемся к моменту, когда в жизнь Художественного театра и в логику возникающих здесь отъединений вторгаются вненравственные и внеэстетические причины. Быт беднел и грубел еще до октябрьского переворота, руководству MXT приходилось считаться с необходимостью подработать. В мае 1917-го четыре раза сыграли специально подготовленный портативный вариант «На дне» в Ярославле и Костроме, затем повезли его в Харьков, Ростов-на-Дону, Екатеринослав. В последнюю декаду мая 1918 года под спектакли сняли клуб «Трудовая жизнь» (Сретенские ворота, д. 2/6). В афише -«На дне», вечера рассказов Чехова, вечера рассказов Джека Лондона в инсценировке Р.В.Болеславского. Одного из золотоискателей в этой инсценировке играл Б.Г.Добронравов, сапожника Алешку в «На дне» -Н.П.Баталов; вероятно, надо бы пополнить этими ролями список их работ; впрочем, трудно сказать, в какой мере эти роли можно считать «мхатовскими». У Сретенских ворот играли вместе актеры из Театра, из Первой, из Второй, из Мансуровской студии. Перемешивание в «халтурах» унижало мечту о «Пантеоне».
Мы уже помянули Артистическую студию, которая предполагала гарантию «мхатовского качества». Что-то от ее задумок отозвалось в планах летней поездки группы MXT после мучительной, тощей зимы 1918/19 года. Вести это дело должны были Берсенев, Бертенсон и Николай Подгорный - полный состав временного правления Артистической студии. Везли две
ветви и корни
концертные программы Качалова и две пьесы репертуара МХТ, но без декораций, без мебели, с ограниченным реквизитом (все это поехавший с труппой молодой
Харькове, где начинались спектакли). Притягательность гастрольной группы определялась присутствием Качалова и Книппер, но Качалов играл не те роли, которые принадлежали ему на сцене MXT (в «Дяде Ване» взял Астрова, в «Вишневом саде» - Епиходова, позднее -Гаева). Большинство остальных участников поездки -из предполагавшегося состава Артистической студии (М.А.Крыжановская, В.Н.Павлова, ПЛ.Бакшеев, И.Н.Берсенев, П.А.Павлов, НАЛодгорный). Разумеется, Берсенев вовсе не имел в виду, что отъехавшей 1 июня 1919 года с Курского вокзала группе актеров MXT предстоит расстаться с метрополией на почти полных три года, что иные из них не вернутся никогда. Разумеется, он не знал, что будет прорван фронт, Белая армия вступит в Харьков, и спектакль, начавшийся при одной власти, будет доигран при другой. Разумеется, Берсенев не знал, что после Харькова начнется долгий путь.
Харьков — Евпатория — Симферополь — Севастополь — Ялта. Одесса, где к «кача-ловской группе» примкнула студийка Второй студии Алла Тарасова, уже прославленная ролью в «Зеленом кольце». Ростов-на-Дону, где к ним примкнула одна из лучших актрис Художественного театра
И.Я.Гремиславский должен был подоб:
ветви и корни
М.Н.Германова, а также брат Москвина, великолепнейший Тарханов. Екатерино-дар — Новороссийск — Поти — Батум — Тифлис... В Тифлисе встретились с бежавшим из России Балиевым. 10 августа 1920 года, известив Москву о решении выехать за границу, продолжили маршрут: на итальянском пароходе отплыли из Батума — с унизительной стоянкой в Константинополе — в Софию, где ждала встреча с «братушкой Кировым», былым сотрудником МХТ, теперь лидером болгарской сцены, — в Белград — в Загреб — в Любляны — в Блед — в Осиек — снова в Белград и Загреб — в Вену... Здесь, на радость странникам, опять возникла Алла Тарасова, надолго покидавшая их по семейным обстоятельствам. С руководством «группы» списывались артисты Первой студии, также оказавшиеся за рубежами большевистской страны: Ричард Болеславский (рисковый человек, он перешел границу нелегально, работал в Варшаве), Григорий Хмара (из Берлина), Андрей Жилинский и Вера Соловьева (эти двое из Каунаса). Решено было, что все съедутся для начала работ в Праге. В Праге Болеславский как режиссер подготовил вариант крэговского «Гамлета»
