Этнография Турана в древности - Вайнберг Б.И.
ISBN 5-02-018049-1
Скачать (прямая ссылка):
234
ремесел, ориентированных на новый рынок. Торговые пути теперь чаще всего проходят по путям перекочевок. Особенно это относится к северным районам Средней Азии, где скотоводство в силу экологических условий становится господствующей формой хозяйства. Здесь не было в эпоху бронзы протогородской культуры, во второй половине
II тыс. до н.э. это была зона расселения степных племен срубной, анд-роновской, а также тазабагьябской культур. Даже в последующие за ранним железным веком столетия только Хорезмский оазис в низовьях Амударьи становится самым северным очагом земледельческой цивилизации в Средней Азии, и он, согласно письменным источникам, соседствовал с племенами кочевников (Страбон, Квинт Курций Руф).
В рассматриваемую нами эпоху в правобережье Амударьи, в зоне ее Акчадарьинской дельты расселялись потомки племен эпохи бронзы, на завершающем этапе которой здесь была распространена амира-бадская земледельческо-скотоводческая культура (IX—VIII вв. до н.э.) с оседлыми поселениями из полуземлянок у древних русел в дельте реки. Еще ранее в дельте появились первые ирригационные сооружения — каналы, проложенные вдоль берегов замиравших естественных потоков [Итина, 1977].
В VII в. до н.э. потомки амирабадцев продолжали жить на этой территории. В VI-V вв. до н.э. на той же территории распространяются комплексы так называемой архаической, или кюзелигырской, культуры Хорезма, генетическая связь которой со среднеазиатскими бак-трийско-маргианско-парфянскими комплексами не вызывает сомнения [Толстов, 1962, с. 96 и сл.; Вайнберг, 1991, с. 94-95]. Вместе с тем у нас нет оснований объяснять ее появление переселением в низовья Амударьи населения с юга, скорее всего это была культурная интеграция, возможно, происходившая в эпоху ахеменидского завоевания (ср. [Пьянков, 1983]).
В левобережной части Хорезмского оазиса (Присарыкамышская дельта Амударьи) ситуация была отличной. Здесь в связи с отсутствием воды в эпоху бронзы населения не было. В самом конце VIII — VII в. до н.э. началось обводнение практически всех русловых протоков и как следствие — сток из них воды в Сарыкамышскую впадину. На вновь орошенных землях дельты расселились пришлые племена скотоводов [Вайнберг, 1991а, с. 126 и сл.].
Выше (ч. III) мы подробно охарактеризовали ситуацию этого времени и разные генетические истоки сложившейся здесь куюсайской культуры оседлых скотоводов. Были приведены археологические свидетельства переселения в это время значительной группы населения (собственно хорасмиев) из района Туркмено-Хорасанских гор, куда она продвинулась еще до VII в. до н.э. вместе со степными племенами из Восточной Европы. Происхождение куюсайской культуры уже связывалось с походами саков на Мидию [Вайнберг, 1991, с. 9 и сл.].
235
Схематически это можно представить так: группа нижнесырдарьин-ских саков в поисках новых пастбищ переселяется в левобережную дельту Амударьи, которая как раз к этому времени обводняется и не имеет еще постоянного населения.
Одновременно эти же саки в своих походах на юг, к восточным пределам Мидии (от низовьев Амударьи это около 600 км), сталкиваются с иранским же по происхождению населением, расселившимся ранее в пределах Туркмено-Хорасанских гор у северных границ иранских пустынь. Это были скотоводы, но оседлые, у них существовало развитое ремесленное производство. Добровольно или по принуждению они переселились в низовья Амударьи, где и составили основное ядро вновь образовавшейся этнокультурной группы, так как позднее фиксируется только их культурный комплекс.
Малочисленная, но явно господствовавшая в VII в. до н.э. группа нижнесырдарьинских саков растворилась во вновь созданном симбиозе. Археологические материалы, на наш взгляд, очень удачно иллюстрируют сложные процессы культурной и этнической интеграции, которые аналогичным образом происходили в раннем железном веке и в других областях Средней Азии, особенно в зонах, занятых скотоводами. Куюсайский керамический комплекс не исчезает ни в VI, ни даже в IV в. до н.э., как это первоначально предполагалось. Подобные материалы сопровождают гончарную керамику Хорезма в левобережной дельте Амударьи вплоть до ее полного осушения в IV-V вв. н.э. Очевидно, эта этнографическая группа населения сохранялась в это время и в пределах единого Хорезма.
Начальные этапы истории народов Турана не освещены письменными источниками, так как в их поле зрения Средняя Азия попадает лишь в последующую эпоху. Вместе с тем известно, что древние этносы осознавали свою общность через мифологию общего происхождения от единых предков, что могло передаваться из поколения в поколение только при языковом единстве. Вновь включаемые в этносы группы должны были усвоить нормативы этой этнической группы, чтобы стать ее частью. Вероятно, в силу этого от периода раннего железного века, поры формирования иранских этносов Средней Азии, и сохранились мифологические предания, донесенные до нас древними и средневековыми авторами и возводившие начальные этапы истории отдельных областей к мифическим персонажам общей древнеиранской истории — Сиявушу, его сыну Кейхосрову и их врагу — царю туранцев Афрасиабу. С их именами связывались основания городов, заселение областей и основание династий в Бухаре, Самарканде, Хорезме, правобережье Сырдарьи. Согласно хронологии Беруни, события эти относятся к VIII-VII вв. до н.э. [Беруни, I, с. 109 и сл.]. Интересно, что к тому же времени легенды возводят и правление в Фарсе основателя династии Ахеменидов в Иране.
