Археологические памятники Оренбурья - Моргунова Н.Л.
ISBN 5-85859-228-7
Скачать (прямая ссылка):
Курган 9, погребение 2 (скелет женский, возраст 18-25 лет):
У черепа отсутствует левая скуловая кость. В целом он выглядит небольшим. Мозговая коробка, тем не менее, высокая, очень длинная и при этом долихокранная, массивная. Лоб покатый. Лицевой скелет малый по основным размерам, а по указателям демонстрирует средние значения. Горизонтальная профилировка несильная, а вертикальная ортогнатная. Нос выступает сильно, имеет высокое переносье.
На лобной кости за лобными буграми и кзади фиксируются какие-то надрезы — один справа и два слева. Вероятно, это следы посмертного обращения с головой или черепом человека.
Курган 9, погребение 4 (скелет мужской, возраст 18-25 лет):
Череп оказался посмертно деформированным - мозговая коробка сжата с боков. Можно отметить, что она не массивна, а ее макрорельеф, напротив, выражен хорошо. Несмотря на деформацию, этот отдел производит впечатление узковатого и неширокого, вероятно, долихокранного.
Лицевая часть неполная. Альвеолярная дуга широкая, грушевидное отверстие узкое. Верхнечелюстная вырезка отсутствует. Верхняя высота лица была либо средней, либо умеренно высокой. Нижняя челюсть демонстрирует в основном средние размеры.
65
А.А. Хохлов
Общий обзор антропологической серии Уранбаш I Демография.
Как следует из половозрастных определений имеющихся антропологических материалов могильника, соотношение скелетов зрелого и детского возраста примерно равное (50%/45%). При этом один скелет (8/10) относится к подростковому возрасту. В обоих курганах, несмотря на выборочносгь серий, представлены скелеты всех основных возрастных категорий (дети, возмужалый период, зрелый). Отсутствуют только скелеты со следами старческой изношенности. Средние сроки жизни людей, на основании скелетного материала, оцениваются в среднем цифрой 17,03 лет (19 случаев). Отдельно для физиологически зрелых людей (17 лет и старше) сроки жизни составили 27,5 лет (25,2 года для мужчин и 28,9 лет для женщин). Численность женщин при этом относительно мужчин доминирует (62,7% против 27,3%). Показатель фертильности (детородности) женщин (отношение числа погребенных детей меньше 16 лет к числу наиболее продуктивных женщин 16-34 возраста) очень низкий — 1,29.
Учитывая крайнюю выборочность серии, можно говорить, что на основании полученных цифр нельзя получить объективную картину об особенностях жизни общества. Однако, в связи с техническими и прочими возможностями археологических исследований, практика таких анализов, к сожалению, стала уже делом привычным. Даже и такие скупые демографические сведения могут дать почву к определенным размышлениям.
К примеру, соотношение детей и взрослых в этом могильнике мало отличается от такового для других погребальных памятников срубной культуры Волго-Уралья (Хохлов, 2003). Вариация детской смертности (без учета подросткового возраста) для 6 могильников Самарской области в пределах 25,6%-56,0%. Один зафиксированный случай смерти подростка в могильнике Уранбаш I (5% от общего числа) вполне отражает уже существующие низкие цифры для тех же самарских могильников (вариация 4,7%-12,8%). Было высказано предположение (Хохлов, 2003, с. 118) о том, что такое явление могло быть связано со сдвигом пубертатных проявлений к более старшему возрасту по сравнению с современностью и, соответственно, менее болезненными их протеканиями. Иными словами, отсутствие акселеративного процесса снижает противоречия между ускоренным соматическим и половым развитием, с одной стороны, и развитием кровеносной и нервной систем, с другой. Соответственно, снижается риск к элиминации. Также было высказано предположение, что незначительная смертность в подростковом периоде могла быть связана с искусственно создаваемыми взрослыми условиями оберегания подростков как ближайшего и весьма значимого источника человеческих ресурсов для обеспечения нужд общества. Вероятно, такое могло происходить и неосознанно. Подростки на момент внешнего стресса, к примеру, распространения какой-либо болезнетворной эпидемии среди основного контингента населения могли находиться на временном удалении. Например, в целях прохождения особой школы воспитания. Аналогией подобных ситуаций могут служить особые школы «мужества» для подростков многих коренных индейских племен Америки.
Средние сроки жизни условной уранбашской популяции (17,03 лет) также не выходят за пределы изменчивости таких же сроков других самарских популяций (13,7-23,4 лет).
Теперь об отличиях. Средние сроки жизни отдельно для мужчин и женщин, погребенных в могильнике Уранбаш I, подчеркнуто низки — 25,2 года для мужчин и 28,9 лет для женщин против 33,3-42,5 лет для мужчин и 28,9-37,5 лет для женщин тех же самарских могильников. Показатель фертильности уранбашских женщин крайне низок (1,29 против 2,8-9,5). Нет людей старческого возраста. Правда, этот показатель легко объясним отсутствием должного числа наблюдений.
Судя по половозрастному составу погребенных самарских могильников могла существовать своеобразная дифференциация погребальных участков для каждого могильника Так, под насыпями отдельных курганов обнаруживаются почти исключительно погребения детей в сопровождении одного-двух, где были захоронены взрослые люди. При этом такие курганы, как правило, самые обильные по количеству погребенных. Под другими содержалось минимальное число погребений взрослых, чаще одно-два. Нередко это самые элитные погребения. В других курганах представлены люди разные по возрасту и полу. Вероятно, подобную картину можно было бы проследить и на материалах уранбашекого могильника. Пока оба изученных кургана этого памятника представили разносортный антропологический материал без заметной половозрастной дифференциации. Учитывая сведения, по которым могильник мог принадлежать населению, специализировавшемуся на добыче медной руды, необязательно ожидать строгой стратификации курганов по социальному назначению. Можно также предположить, что особый уклад жизни такой общины, связанный с
