Оруженосцы нации. Вермахт в нацистской Германии. - Ермаков А.
ISBN 5-699-14961-9
Скачать (прямая ссылка):
отя политическая цель Рейхенау — сохранение осо-
2 Ермаков А. 22
ПлеясаипЛрианов
бых позиций рейхсвера в новом государстве — соответствовала типичным представлениям офицерского корпуса, кадровая преемственность военного руководства была явно нарушена. Стремясь скрыть этот факт, Гитлер сохранил на посту командующего сухопутными войсками барона генерала пехоты Курта фон Гаммерштейн-Экворда (1930— 1934), человека сдержанного, но в то же время ироничного и даже язвительного. Он не скрывал своей антипатии к нацистам, которых открыто называл «бандой преступников» и «похабниками», намекая на гомосексуальные наклонности отдельных лидеров штурмовых отрядов. Но «Красный Гаммерштейн», прозванный так офицерами за то, что нашел общий язык с лидерами профсоюзов и социал-демократии и выступал за сотрудничество с СССР, не сумел стать бесспорным лидером офицерства. Хотя он был умен и считался одаренным генштабистом, но не обладал гражданской смелостью и верностью принципам, к тому же не любил канцелярскую работу и, будучи заядлым охотником, часто покидал Берлин. Первого февраля 1934 года Гаммерштейн был уволен из рейхсвера в чине генерал-полковника. Его отставка не вызвала большого отклика в офицерской среде, а Бломберг даже запретил начальникам отделов военного министерства поддерживать с ним контакты31.
Попытка Бломберга добиться назначения на его пост Рейхенау не удалась, несмотря на угрозу министра рейхсвера подать в отставку. Гинденбург, зная, что Рейхенау был только полковником и не имел опыта командования крупными войсковыми соединениями, отказался наотрез: «Нет, о нем не может быть и речи. Он даже не обучен руководить офицерским корпусом, а теперь я должен доверить ему все вооруженные силы? Исключено!»32 В результате главнокомандующим сухопутных войск вопреки пожеланиям Гитлера был назначен генерал-лейтенант барон Вернер фон Фрич (1934—1938).
Фрич видел себя в роли спасителя армии от посяга-
34
досье |рйна
ггилъ нацистов, защитником ее моральных и нравственных основ попытавшись отгородить сухопутные войска от политической жизни и тем самым осуществить «второе издание» концепции Секта. Для него были характерны личная скромность, бескорыстие, честность, традиционализм, политическая пассивность. Фрич относился к большой группе офицеров рейхсвера, которая надеялась использовать полезные с ее точки зрения тенденции национал-социализма. Между воззрениями главнокомандующего и нацистов было немало общего: ненависть к социал-демократам, пацифистам, евреям, демократам, республиканцам и французам, «которые хотят уничтожить Германию». В течение четырех лет он вполне устраивал фюрера, который стремился изолировать армию от политики, обеспечить ее нейтралитет33.
Глава межсоюзнической миссии в Прибалтике генерал Ниссель, встретившийся с начальником штаба VI резервного корпуса Фричем в ноябре 1919 года в Тильзите, оставил такую характеристику: «Майор фон Фрич молод, высокомерен и очень высокого мнения о себе. Он совершенно не стесняется играть в прятки с правдой и, что еще хуже, уклоняться от неудобных вопросов или направлять комиссию по ложному пути. У него есть все профессиональные достоинства и все недостатки характера, присущие офицеру прусского Генерального штаба, верящего в то, что он превосходит простых смертных, впрочем, часто — не без основания»34. Неудивительно, что Фрич пользовался доверием всего офицерского корпуса. Как пишет Хайнц Гудериан, «это был благородный, умный и рыцарски честный солдат, имевший правильные тактические и оперативные взгляды»35. Здесь уместно привести мнение еще одного современника, настроенного критически по отношению к германской армии: «Барон фон Фрич, несомненно, один из самых способных офицеров новых немецких сухопутных войск»36.
ервого октября 1933 года Адама на посту начальника
2*
35
Войскового ведомства сменил генерал Людвиг Бек (1933— 1938), который по основным политическим вопросам придерживался одного мнения с Фричем. По мнению генерала Гудериана, Бек был офицером «старой школы, с уравновешенным, даже слишком уравновешенным характером». Он «не имел никакого представления» о сложной современной технике и подбирал для работы в Генеральном штабе своих единомышленников. Центральный аппарат сухопутных сил при Беке «постепенно сам собой превратился в реакционную клику, с которой чрезвычайно трудно было работать, — пишет в своих воспоминаниях сторонник «войны моторов» Гудериан. — Бек, вообще говоря, был человеком медлительным как в военном отношении, так и в политическом. Повсюду, где бы только он ни появлялся, он всегда оказывал какое-то парализующее влияние. В каждом новом деле он видел трудности и был полон опасений»37.
Если допустить, что оценки Гудерианом Бека как военного профессионала верны, то действительные или мнимые слабости начальника Генерального штаба явно значили для вермахта меньше, чем его гражданская позиция. Впрочем, участник антигитлеровской оппозиции Ганс Бернд Гизевиус опровергает и низкую оценку профессиональных способностей Бека, данную Гудерианом: «Среди генералов Бек считался превосходящим всех остальных, — пишет он. — Знаток высокого класса, он недаром занимал этот пост. Для генштабистов он был прямо-таки олицетворением хранителя унаследованных традиций Мольтке и Шлиффена. Совсем не похожий на старого вояку, Бек своим одухотворенным умом воздействовал на подчиненных как образец поистине высокой школы военного искусства. В лице Генерального штаба он видел отнюдь не элиту технических военных специалистов, а совесть армии»38.
