Исландские саги Том 2 - Циммерлинга А.В.
ISBN 5-9551-0004-0
Скачать (прямая ссылка):
— я слышала про тебя, что ты отличный хозяин.
Оспак отнесся к этому благосклонно, и они беседовали еще долго. Они пришлись друг другу по нраву и стали ласково переглядываться. Беседа повернулась так, что Оспак спрашивает, кто ведает замужеством Свалы38.
— У меня нет более близкого родственника, — говорит она, — из числа сколько-нибудь стоящих, чем Торарин Годи Длинной Долины39.
Затем Оспак едет встречаться с Торарином. Там его приняли скорее хорошо, чем плохо. Вот Оспак сообщает, с чем приехал, и сватается к Свале. Торарин говорит:
— У меня нет охоты делаться твоим тестем. Много чего сказывают про твои занятия. Я ясно вижу, что таким людям, как ты40, нельзя подавать обе руки сразу. Придется, видно, пойти на одно из двух: нужно или сворачивать хозяйство Свалы и привозить ее сюда насильно, или махнуть на вас рукой. Сейчас я встревать не стану, но на женитьбу эту согласия все равно не дам41.
После этого Оспак едет обратно на Двор Свалы и рассказывает ей, как обстоит дело. Они устраивают помолвку, и невеста обручает себя сама и переезжает к нему на Песчаник42. Но хутор на Дворе Свалы они держат за собой и
Сага о Союзниках
217
ставят нескольких людей надзирать за ним. Оспак сидит теперь на Песчанике и хозяйствует с размахом. Однако он успел прослыть человеком неуживчивым.
Вот проходит зима, а летом в Хрутов Фьорд приплывает Одд. Удача ему снова благоприятствовала, и он умножил свои деньги и славу. Он приезжает домой на Песчаник и осматривает свои владения; ему кажется, что за ними в его отсутствии следили хорошо, и он доволен. Так проходит лето.
Как-то раз Одд напоминает Оспаку, что было бы неплохо вернуть ему годорд.
Оспак говорит:
— Да, — говорит, — это то дело, которое я меньше всего хотел взваливать на себя и к которому я менее всего пригоден. Я и сам жду случая вернуть годорд. Но я полагаю, что такие вещи обычно делаются либо на весенних тингах, либо на осенних43.
Одд отвечает:
— Возможно, это и так44.
Лето подходит к концу, и приближается время осеннего тинга. Утром в тот день, когда должен был быть осенний тинг, Одд просыпается и видит, что в покоях мало народу. Он спал крепко и долго, а теперь вскакивает и убеждается, что люди ушли из дому. Ему это показалось странным. Он молча собирается в путь и едет с несколькими людьми на осенний тинг, дивясь случившемуся. А когда Одд со своими спутниками прибыл на место, там было многолюдно, но тинг уже освятили, и народ собрался разъезжаться по домам45. Тогда Одд хмурит брови: произошедшее его озадачило. Люди едут домой, и проходит еще несколько дней.
Однажды, когда Одд сидит за столом, а Оспак напротив него, Одд внезапно для всех опрокидывает стол и подскакивает к Оспаку с занесенной секирой, требуя тут же отдать годорд.
Оспак говорит:
— Тебе не стоило лезть с таким пылом. Ты можешь принять свой годорд в любой миг, когда хочешь: я просто не знал, всерьез ли ты намерен забрать его.
Затем он протянул руку и отдал Одду годорд46. Покамест все было тихо, но отныне между Оддом и Оспаком сделалась вражда. Оспак стал довольно груб в общении. Люди подозревают, что Оспак рассчитывал удержать годорд за собой и вовсе не собирался возвращать его Одду, и так бы оно и было, если б его не вынудили отступиться. Он забросил хозяйство, а Одд ему ничего не поручал. Друг с другом они не разговаривали.
Однажды Оспак стал собираться в дорогу. Одд делал вид, что ничего не замечает. Они расстались не попрощавшись. Оспак едет теперь на свой хутор на Двор Свалы. Одд делает вид, будто ничего не случилось, и некоторое время все тихо.
218
Исландские саги
[Часть I]
Упоминается о том, что осенью люди отправляются в горы за овцами, и исход для Одда разительно отличался от того, что бывало с ним прежде. Он недосчитался сорока кладеных баранов из числа самых лучших в его стаде. Теперь ищут повсюду — в горах и на пустоши, — но тщетно. Все это сочли странным, так как Одду, по общему мнению, всегда везло со скотом больше, чем прочим людям. Поиски вели с таким рвением, что искали пропажу в чужих округах и домах людей, но все впустую. В конце концов суматоха улеглась; однако пересуды, что бы это могло значить, не прекращались. Зимой Одд был невесел.
Вали, родич Одда, допытывался у Одда, почему тот невесел:
— Неужто тебя печалит сама пропажа? Птице столь высокого полета, как ты, не к лицу горевать о подобных вещах.
Одд говорит:
— Потеря баранов меня не печалит. Гораздо хуже то, что я не знаю наверняка, кто их украл.
— Уверен ли ты, — говорит Вали, — что за этим стоит дурной умысел, и кого ты подозреваешь?
Одд говорит:
— Скажу без утайки: я полагаю, что баранов украл Оспак. Вали говорит:
— Вот и закончилась ваша дружба. После того как ты посадил Оспака надзирать за всем твоим имуществом, к этому шло.
Одд сказал, что это было величайшей глупостью и что, мол, еще дешево отделались. Вали сказал:
— Многие люди говорили тогда, что твое решение странно. Теперь же я хочу, чтобы ты не спешил затевать тяжбу, чтобы ущемить его. Иные не преминут сказать, что обвинения голословны. Давай договоримся, — говорит Вали, — ты поручаешь разведать, как обстоит дело, мне, а я должен буду выяснить правду.
