Работы по истории и филологии тюркских и монгольских народов Том 5 - Бартольд В.В.
Скачать (прямая ссылка):
Определить, какие из перечисленных у Рашид ад-дина народов Монголии были тюрками, какие монголами, — задача в настоящее время едва ли разрешимая; еще проф. Березин 30, указывая на географическое название Секиз-мурэн ('Восьмиречье'), обратил внимание на то, «до какой степени смешивались здесь языки». Мнение Ховорса о тюркском происхождении кераитов, найманов и других основывается главным образом на их тюркских именах и титулах 31; между тем это явление гораздо проще объясняется культурным влиянием уйгуров, которому христианские кераиты и найманы, естественно, подвергались в большей степени, чем остальные народы. Влияние других культурных народов также проявлялось главным образом в именах и титулах; так, брат кераитского хана носил тибетский титул Чаханъбо; сын того же хана известен только под своим китайским титулом Сенгун; впоследствии младший сын каана Угэдэя, получивший мусульманское воспитание, носил имя Мелик. С другой стороны, ввиду того низкого культурного уровня, на котором стояли монголы, можно объяснить только монгольским происхождением монгольские личные имена, все-таки встречающиеся у кераитов и найманов. Дед Ван-хана носил имя Маргуз, в форме Маргус встречающееся у монголов 32 и едва ли, вопреки высказывавшемуся иногда мнению 33, имеющее что-нибудь общее с христианским Марк; имя его жены Хутух-тай (орфография допускает также чтение Хутухту) также чисто монгольское. Сами монголы, как показывает написанное еще в первой половине
30 Рашид ад-дин, изд. Березина, I, пер., 249.
31 Howorth, History of the Mongols, pt I, p. 693 sq. Такого же взгляда Ховорс держался и впоследствии; ср. его статью о кераитах (Howorth, The northern frontagers, pt VIII, p. 379): «These names will suffice to prove that the Keraitswere Turks and not Mongols*.
32 Как указал еще проф. Березин (Рашид ад-дпп, I, пер., 259).
33 Между прочим Ховорсом (History of the Mongols, pt I, p. 0>97\
//. А. Аристов, Заметки об этническом составе тюркских племен
275
XIII в. героическое сказание, считали своими кераитов и мергитов 34. Еще менее данных можно привести в пользу тюркского происхождения татар; самый титул татарского Нор-Буюрук-хана 35 является красноречивым свидетельством в пользу факта, что тюркские титулы встречались и у народов, говоривших по-монгольски.
Из народов Западной Монголии монголами несомненно следует признать ойратов, живших у верховьев Енисея, непосредственно к югу от киргизов; по прямому свидетельству Рашид ад-дина 36, язык ойратов отличался от монгольского только некоторыми диалектическими особенностями. Монголами, вероятно, были также найманы, которым принадлежало господство в Западной Монголии. Вопреки мнению г-на Аристова нам, по историческим аналогиям, кажется гораздо правдоподобнее видеть в названии этого народа монгольское числительное найман ('восемь'), чем производить его от названия реки Найма (приток Катуни). По мнению автора, «что найманы были искони тюрками, это удостоверяется нынешним тюркским языком этого многочисленного племени; отуречение первоначально монгольских найманов было бы несогласно со всем ходом истории Средней Азии» (стр. 87). Этот «ход истории» основан, однако, только на более чем сомнительных гипотезах самого автора. Мы решительно не понимаем, почему г-н Аристов считает невозможным отуречение некоторых монгольских элементов, переселившихся в западную часть Средней Азии. Это явление особенно заметно в истории узбеков 37, и нет основания полагать, что его не было в истории родственных им казаков. Из «многочисленных племен», вошедших в состав казацкого союза, одно, именно кунграты, носит имя, которое сам г-н Аристов справедливо считает именем первоначально монгольского племени (стр. 96). Автор и тут не хочет верить в отуречение монголов; по его мнению, «вероятно часть четырех тысяч, данных Джучию отцом, состояла из конгратов; они несомненно имели большое значение при дворе Джучидов и в управлении подвластными народами. Все это делает понятным образование в уделе джучиевом, в кипчакской орде, союза местных тюркских родов с именем конграт». Даже если принять такое объяснение, все-таки естественно возникает вопрос: не мог ли образоваться таким же образом союз тюркских родов с именем найман?
В период монгольского владычества образовались важнейшие из существующих тюркских народностей. Из них в книге г-на Аристова подробнее всего рассматривается киргиз-казацкий 38 народ, занимающий по численности второе, по пространству своих земель первое место среди
34 Ср. Сокровенное сказание, пер. Кафарова, 54, 57, 171—172. В подлиннике, как мне сообщил проф. А. О. Ивановский, вместо дада стоит манхол.
35 Рашид ад-дин, изд. Березина, I, пер., 96—97.
36 Там же, 79.
37 См. намеки на него у Абулгази (Родословная тюрок, изд. Демезона, II, 196).
38 <Казахский.>
18*
276
Статьи и рецензии
современных тюрков; кроме того, этот народ «больше всех тюркских народностей сохранил скотоводческий и кочевой образ жизни и родовой быт, почему родовые и племенные деления и их имена держатся у него с наибольшею силою и ясностью» (стр. 76). Автор приходит к заключению, что «народ киргиз-казацкий сложился главным образом из племен канглы, кипчак, чу (дулат), аргын, найман, кирей и алчин» (стр. 120). Дулатов, найманов и киреев (кераитов), по нашему мнению, следует причислить к монгольским элементам; слово аргын, по интересной и очень правдоподобной догадке г-на Аристова, означало «помесь». Такое значение Марко Поло придавал слову Argon и отожествлял его со словом Gasmul; г-н Аристов, ссылаясь на Потье, приводит свидетельство Дю-канжа («Glossarium ad scriptores mediae et infimae Graecitatis»), что «Basmoule или Gasmoule именовались в Византийской империи потомки отца француза и матери гречанки» 39; отсюда делается вывод, что бас-мылы орхонских надписей (басими китайских источников) также были «смесью многих, вероятно разного происхождения родов» (стр. 91—92). Термин с таким значением мы, как известно, имеем и в новейшей истории тюрков (курама). Название племени алчин, главного племени Малой орды, сближается с названием «пегого народа», ала, и полумифической страны Алакчин, где «все лошади пегие, а очаги золотые»; кроме того, приводится, со слов Казанцева, малоордынское сказание о хане Алача, или Алачене, во владениях которого стали рождаться «пегие или чубарые люди» (стр. 106—107). На основании всего этого автор приходит к заключению, что «в основе племени алчин лежала помесь тюрков с западными динлинами» (енисейскими остяками). Итак, чисто тюркскими элементами, вошедшими в состав киргиз-казацкого народа и, как видно из его нынешнего тюркского языка, составлявшими главную часть его, можно признать только канглов и кипчаков; естественно, что язык киргиз-казаков принадлежит к западной группе тюркских наречий. Влиянием тех же канглов, вероятно, следует объяснить факт, что кара-киргизское 40 наречие стоит гораздо ближе к киргиз-казацкому, чем к языку енисейских тюрков. О канглах и кипчаках, вошедших в состав кара-киргизского народа, говорится и у г-на Аристова (стр. 122); кроме того, можно привести ряд исторических свидетельств, показывающих, что жилища канглов некоторое время простирались довольно далеко на восток. В начале XII в. канглы, вместе с карлуками, угрожали Баласагуну 41; тюркское владение в Алмалыке, образовавшееся в XIII в., может быть, было основано канглами 42; наконец, по Рашид ад-дину, канглы жили также
