Принципы аналитической биологии и теории клеточных полей - Гурвич А.Г.
Скачать (прямая ссылка):
Если это так, содержание нормировки будет, вместо с тем, исчерпывающей характеристикой свойств инварианты — представления, которое вводится как постулат, непосредственно вытекающий из самого факта нормировки.
Само собой разумеется, что речь шла бы пока лишь о первом этапе общей проблемы биологии, как мы себе ее представляем. Клеточный уровень является лишь промежуточным, н иерархически нижестоящие уровни не даны пам с такой явствепностью и непосредствеппостыо, здесь возможны далеко идущие разногласия относительно существования промежуточных уровней между клеточным и молекулярным, понимая последний в чисто химическом смысле. Принцип нормировки является поэтому, в известных пределах, достоянием строго аналитической трактовки, которая должна привести к однозначным объективным результатам, в общей же форме временно пли, быть может, постоянно оставаясь объектом спекулятивного мышления.
заключение:
В одпом из разделов первой части мы отмечали, что размышлению в современной биологии уделяется слишком мало места. Этим мы хотим сказать, что необозримый эмпирический материал далеко недостаточно используется
не только для создании гипотез (т. е. в индуктивном смысле), но даже в чисто дедуктивном направлении.
Из фактов можно гораздо больше «выжать» (во выражению Вейса), чем это обычно делается [55].
Сущность эмпирии в биологии заключается в обогащении и, этим самым, в осложнении общей картины вообще наблюдаемого в живых системах. Вся же суть «чистого» размышления заключается в том, что оно не ставит себе задачи узнавать новое, но, если можно так выразиться, видит повое в уже известном, т. е. проблему там, где ее не видели пли пе хотят видеть.
Это убеждение дало нам смелость для обширного чисто умозрительного построения. Проблема, которую мы при этом ставим перед собой, вытекает из следующих соображений.
Биология сравнительно недавно, лет ста тому назад, стала на путь расчленении. Этот путь неудержимо и неминуемо приводит к результатам, описываемым языком физики и химии. Но расчленение чего бы то ни было не может быть, конечно, самоцелью, и в неорганических пауках (геология, механика, гидродинамика) это, цо-ви-димому, не упускается из виду.
В расчленяющей биологии, наоборот, равновесие, по-видимому, утрачено, т. е. расчленение в основном приближается к самоцели.
Но расчленение есть перенесение наших, материальных и умственных, приемов наблюдения с одного уровня па нижележащий следующий, и его единственной целью может быть лишь надежда, что представления, которыми мы формулируем наши наблюдения на низшем уровне, изменят, упростят (и этим приблизят к нашему пониманию) представления, создавшиеся из наших наблюдений на вышестоящем. Операция расчленения имеет, другими словами, смысл лишь в том случае, если умственный ресинтез изменит те представления, в пределах вышестоящего уровня, которые создались до пего.
В современной биологии тенденция в направлении ресинтеза крайне слаба или скорее отсутствует, и если мы сказали, что чистое размышление приводит нас к тому, что мы видим повое в уже известном, то мы имеем в виду именно задачу рационального ресинтеза, попыткой которого и является теория поля, содержание которой в наиболее общей форме можно сформулировать понятиями инварианты и сопряженности.
Из принципа сопряженности вытекает пепосредствен-
но лишь неудержность жизненного цикла, но не его специфика, в вполне естественно возникают сомнения, мож-яо ли придавать здесь существенное значение специфике инварианты, заключающейся согласно определению лишь в параметрах анизотропии поля? Не является ли решающей специфика «данного», т. е. тех, йе имеющих начала процессов жизненного цикла, некоторые параметры которых определяются полем? Другими словами, в какой мере упрощаются нашей концепцией представления о префор-мацеонном ядре, конечно, одинаково неизбежном при любой концепции?
Ни одно из могущих быть высказанными здесь соображений не может, конечно, претендовать па объективную убедательность.
Но во всех умозрительных построениях, выходящих за пределы наблюдаемого, субъективный элемент играет несомненно существенную роль, не всегда доходящую и должной мере до сознания.
Пу»ь анализа при этом совершенно независим от выяснения новых фактов, т. е. от дальнейших целеустремленных наблюдений. Его можно охарактеризовать, скорее, как «аргументацию», оспованную на ряде последовательных дедукций, допускающую даже отсутствие завершающей ее ход индукции.
Как же можно охарактеризовать то, к чему привела в конечном итоге паша аргументация?
Есть ли это гипотеза, могущая найти в дальнейшем подтверждение яли быть опровергнутой?
Вопрос может показаться странным, так как высказывания, основанные на эмпирии, попадают лишь под одну аз двух категорий — факты или доступные проверке гипотезы.
Но наша, преимущественно умозрительная, конструкция не попадает ни под одну из этих категорий. Сам термин «поле» и связанные с ним представления заимствованы из физики, и поэтому можно, вероятно, утверждать, что ими вовсе не создана новая категория умозрительных конструкций.
