Очерки по истории казахской ССР - Вяткин М.
Скачать (прямая ссылка):
Но основное требование Жоламана Тиленши состояло в ¦возвращении казахам отнятых у них земель между Илеком и Уралом, захват которых царизмом под военную колонизацию начался с 1811 г. постройкой Новоилецкой линии, а также возврат земель между реками Большим и Малым Узенем, захваченных старшиной Уральского войска. Жоламан: постоянно повторяет в своих письмах на имя царской администрации требование о возврате казахам этих земель: «Ныне, — писал он оренбургскому губернатору, — русские люди... поставили по реке Илек новые караулы и, отобрав у нас1 «е только внутреннюю сторону Илека, но и все течение этой реки, лишили нас наших же земель». Особенно от построения Новоилецкой линии пострадали, казахи рода Табын; поэтому, естественно, общины этого рода и становятся основной силой движения. Табынцев поддержали и старшины родов, Адай, Кете, Ожрай й некоторых других.
Захват земель по Илеку и на «внутренней стороне», особенно необходимых казахам для зимних ‘кочевок, близко задевал интересы трудящихся казахов. Вот почему в движение Жоламана втягивались целые казахские общины. В 1822 г. казахи, подчиненные Жоламану Тиленши, в ответ на захват их земель совершили ряд набегов на пограничную линию, пленили: людей, захватили скот.
Азиатский комитет при обсуждении вопроса о положении дел, сложившихся в Орде, решил для прекращения набегов казахов послать в степь карательную экспедицию, направившуюся в степь во главе с полковником Бергом летом 1823 г. несколькими1 отрядами. Один из них под командой полковника Циолковского направился к Эмбе и разгромил несколько казахских аулов, встретившихся по пути. К тому же свелись действия- и другого отряда экспедиции под командой майора Мизинова. Отряд самого Берга двинулся из Орска на соединение с отрядом Циолковского. План экспедиции сводился, таким образом, к окружению казахов в районах, охваченных движением. Но план не удался: казахи, преследуемые вдоль У ила и Хобды, ушли к пескам Кара-кум, в направлении хивинских пределов. Откочевал в том же1 направлении и Жоламан Тиленши.
Отдаление от русской пограничной линии поставило Тиленши в тесные отношения к хивинскому хану, владения которого теперь распространились и на низовья Сыр-дарьи. Жоламан Тиленши написал письмо Мухаммед-Рахиму с просьбой разрешить ему кочевать на землях,^ зависимых от Хивы, туркмен. Он убеждал хивинского хана, что отряды Берга были посланы против Хивы, и только сопротивление, оказанное этим отрядам казахами Жоламана, помешало им вторгнуться в пределы Хивинского ханства. Жоламан и в дальнейшем предлагал Мухаммед-Рахиму военный союз против России.
Но едва ли все это соответствовало внутренним стремлениям и убеждениям Тиленши. Он и в 1823—1824 гг. оставался горячим приверженцем Арынгазы. Когда уже после экспедиции Берга к нему приехали хорунжий Бики-йин и купец-армянин Г. Шахмиров с требованием царской администрации о возврате в Россию захваченного в плен есаула Подурова, Тиленши с горечью говорил им, что он не разбойник, что он ведет войну с Россией, что для него с казахами после захвата русскими Илека «все равно умирать с голоду или погибнуть за свои поступки», что набеги на линию не прекратятся, пока «не будет отдана в пользу ордынцев Новоилецкая линия... и не будет возвращен в Орду султан Арынгазы». Совершенно ясно, что нельзя было быть одновременно сторонником хивинского хана и султана Арынгазы.
В сношениях Жоламана Тиленши с ханом Хивы проявились не личные симпатии этого старшины к Мухаммед-
Рахиму, а тот факт, что казахи Младшей Орды в начале
XIX в. оказались под ударами двойной агрессии, были за-жаты между молотом и наковальней: всякий начинавший борьбу против России попадал в зависимость от Хивы. Это положение не изменилось, пока само Хивинское ханство не было поставлено в вассальные отношения к России.
Что связи с Мухаммед-Рахимом были для Жоламана вынужденными, показывает тот факт, что в ноябре 1823 г., когда Тиленши делал попытки завязать связи с хивинским ханом, он с большой предупредительностью отнесся к посланцам оренбургского губернатора. Есаул Подуров был им выдан в Россию, пропавший в степи урядник Плеш-ков усиленно разыскивался Жоламаном. После замечания Бикинина, что о требованиях Жоламана он сообщит оренбургскому губернатору, Жоламан тотчас же отдал распоряжение прекратить набеги на линию, пока не будет получен ответ от оренбургской администрации.
Но во время посещения Бшшяином Жоламана обнаружилась и другая сторона в этом движении, то, что мы наблюдали у Срыма, — движение масс переступало через-границы, которые ставил ему Жоламан, но переступало стихийно, со всеми характерными чертами крестьянского восстания. Казахи решительно восстали против уступок царской администрации, сделанных Жоламаном. Казахи аулов Жоламана хотели выдать Подурова хивинскому хану в обмен на ружья. Жоламану пришлось ночью в сопровождении своего сына отправить послов оренбургского губернатора из своих аулов.
Движение Жоламана Тиленши не охватило широкого района, оно осталось локальным, охватившим по преимуществу ряд родов поколения Жети-ру. Но это движение свидетельствовало об усилении активности! народных масс. В то же время оно показало зависимость результатов освободительной борьбы от внешнего окружения Младшей Орды; откочевывать теперь было некуда, — повсюду Орда оказалась окруженной сильнейшими соседями: удаление от границ России совсем не означало1' ослабления зависимости. Значит, не бегство от России, а борьба с царизмом могла бы принести казахам освобождение от колониального гнета.
