Внутри мыслящих миров - Лотман Ю.М.
ISBN 5-7859-0006-8
Скачать (прямая ссылка):
Однако единство семиотического пространства семиосферы достигается не только метаструктурными построениями, но, даже в значительно большей степени, единством отношения к границе, отделяющей внутреннее пространство семиосферы от внешнего, ее в от вне.
ПОНЯТИЕ ГРАНИЦЫ
Внутреннее пространство семиосферы парадоксальным образом одновременно и неравномерно, асимметрично, и едино, однородно. Состоя из конфликтующих структур, оно обладает также индивидуальностью. Самоописание этого пространства подразумевает местоимение первого лица. Одним из основных механизмов семиотической индивидуальности является граница. А границу эту можно определить как черту, на которой кончается периодичная форма. Это пространство определяется как «наше», «свое», «культурное», «безопасное», «гармонически организованное» и т. д. Ему противостоит «их-пространство», «чужое», «враждебное», «опасное», «хаотическое».
Всякая культура начинается с разбиения мира на внутреннее («свое») пространство и внешнее («их»). Как это бинарное разбиение интерпретируется — зависит от типологии культуры. Однако само такое разбиение принадлежит к универсалиям. Граница может отделять живых от мертвых, оседлых от кочевых, город от степи, иметь государственный, социальный, национальный, конфессиональный или какой-либо иной характер. Поразительно, как не связанные между собой цивилизации находят совпадающие выражения для характеристики мира, лежащего по ту сторону границы. Так, киевский монах-летописец XI в. описывал жизнь других восточнославянских, еще языческих, племен:
<...> древляне жнвяэд" зв'Ьриньскнмъ ОЕрлзолгь, живуще скоть-скн: Y^HBAXV APVrb APYrA> 51A51XV вся нечисто, н Ерлкл \ ннхъ не ЕЫВЛШе, но YMbIKHBUXY Y воды Д'ввнця. И рлднмичн, н вятнчн, н свверъ одннъ обычаи hmhxy: khbhxy в л-Ьсв, якоже и всякий зв^рь, ядущє все нечисто, н срдмословье в них предъ отьци h ПреДЪ снохами, H ЕрЛЦН нє EbIBdXV въ ннх> н0 нгрнщА мєжю
селы, схождхуся на нгрнщл, на пляслнье H на вся е-всовьскля п'кснн <...> (ПЛДР 1978, 30).
А вот как в VIII веке хронист-франк, христианин, описывал нравы язычников-саксов:
176
Семиосфера
Свирепые по своей натуре, приверженные бесовскому культу, враги нашей религии, не уважают они ни человеческих, ни божьих правил, считают дозволенным недозволенное (Кардини 1987, 204).
В последних словах хорошо выражена зеркальность «нашего» и «их» мира: что у нас недозволено, у них дозволено.
Всякое существование возможно лишь в формах определенной пространственной и временной конкретности. Человеческая история — лишь частный случай этой закономерности. Человек погружен в реальное, данное ему природой пространство. Константы вращения земли (движения солнца по небосклону), движения небесных светил, временных природных циклов оказывают непосредственное влияние на то, как человек моделирует мир в своем сознании. Не менее важны физические константы человеческого тела, задающие определенные отношения к окружающему миру. Размеры тела человека определяют то, что мир механики, ее законов представляется для человека «естественным», а мир частиц или космических пространств он может представить себе лишь умозрительно и совершив над своим сознанием известное насилие. Соотношение среднего веса человека, силы притяжения земли и вертикального положения тела привели к возникновению универсального для всех человеческих культур противопоставления верх/низ с разнообразными содержательными интерпретациями (религиозными, социальными, политическими, моральными и т. д.). Можно сомневаться, что выражение: «он достиг вершин», понятное человеку любой культуры, было бы столь же не нуждающимся в комментарии для мыслящей мухи или человека, выросшего в условиях невесомости.
«Верх», «вершина» не требует объяснений. Выражение: «Qui: ne vole au sommet tombe au plus bas degre» (Буало. Сатиры)* — так же понятно, как «La lutte elle-meme vers les
* Кто не достигает вершины, тот падает очень низко (фр.)
Понятие границы
177
sommets suffit a remplir un coeur d'homme. Il faut imaginer Sisyphe heureux» (Камю. „Миф о Сизифе")*.
Как ни велико временное и пространственное расстояние между Камю и начальником военной экспедиции против язычников на Руси XI в. Янем Вышатичем, но понимание семантики верха и низа у них было одинаковым. Прежде чем казнить языческих волхвов (шаманов), Янь спросил их, где находится их бог, и получил (в изложении монаха-летописца) ответ: «Садить в кезднт;». На что Янь им авторитетно разъяснил:
кдкый то когъ, коли сбдя б КеЗДН'к? То єсть k1bct», d коп» єсть Hd нєбєси <...>.
Формула эта полюбилась летописцу, и он почти в тех же словах заставил ее повторить' языческого жреца из Чудской земли (эста):
Он же <новгородец. — Ю. Л.> рече: „То каци суть козн влшн, кде живуть?". 0нъ же <кудесник. — Ю. Л.> рече, „fi кєзд-нахт». Суть же образом чернн, крнллтА, хвосты имуще; всходять
жє H подъ НЄЕО, СЛуШАЮЩе BdUlHXb коговъ. ВЛШН БО БОЗН на
некеси суть" (ПЛДР 1978, 190 и 192).
Асимметрия человеческого тела явилась антропологической основой его семиотизации, семиотика правого/левого имеет столь же универсальный для всех человеческих культур характер, как и противопоставление верх/низ. Такова же исходная асимметрия мужского/женского, живого/мертвого, т. е. подвижного, теплого, дышащего и неподвижного, холодного, не дышащего (рассмотрение холода и смерти как синонимов подтверждается огромным число текстов в разных культурах, столь же обычно отождествление смерти и окаменения, превращения в камень; ср. многочисленные легенды о происхождении тех или иных гор и скал).
