Вдовствующее царство»: Политический кризис в России 30—40-х годов XVI века - Кром М.М.
Скачать (прямая ссылка):
224 ПСРЛ. Т. 13, ч. 1. С. 141, прим. 1 (приписки на полях Синодального тома). То же в Царственной книге, в основном тексте: ПСРЛ. Т. 13, ч. 2. С. 439.
225 ПСРЛ. Т. 29. С. 42.
Глава 5-Дворцовые перевороты 1538—1543 гг.
277
ке Оболенского Никоновской летописи, в начале уже известного нам рассказа о «пойманий» кн. И. Ф. Вельского «без великого князя ведома советом боярским», к последним словам сделана приписка: «Кубенских да Палетцкого»226. Имеются в виду князья братья М. И. и И. И. Кубенские и Д. Ф. Палецкий, которые как раз и упомянуты в Лицевом своде. Таким образом, каковы бы ни были цели составителя этого летописного памятника конца правления Ивана Грозного, но содержащаяся в нем фактическая информация о событиях января 1542 г., насколько мы можем судить, вполне заслуживает доверия.
Новыми подробностями дополнен в Лицевом своде и рассказ о ссылке князя Петра Михайловича Щенятева (он приходился кн. И. Ф. Вельскому шурином: князь Иван Федорович был женат на его сестре227) и Ивана Ивановича Хабарова. Оказывается, кн. П. М. Щенятев был схвачен в великокняжеских покоях (где, возможно, пытался найти убежище): «...взяша князя Петра у государя ис комнаты задними дверми». «А Ивана Хабарова, — говорит летописец, — взяша на подворье и посадиша его на Фомине дворе Головина в погреб под полату, а оттуду сослаша его во Тверь»228.
Не оставили бояре в покое и митрополита: по словам Летописца начала царства, «митрополиту Иоасафу начаша безчестие чинити и срамоту великую229. Иоасаф митрополит, не мога терпети, соиде со своего двора на Троецкое подворье. И бояре послаша детей боярских городовых на Троецкое подворье с неподобными речми. И с великим срамом поношаста его и мало его не убиша, и едва у них умоли игумен троецкой Алексей Сергием чюдотворцем от убиения. И был мятеж велик в то время на Москве, и государя в страховании учиниша, митрополита сослаша в Кирилов монастырь»230.
В Лицевом своде в этот рассказ внесен ряд уточняющих деталей: так, выясняется, что на Троицкое подворье бояре посылали «ноугородцев Великого Новагорода» и что от «убиения» митрополита спас не только Троицкий игумен Алексей, но и «боярин князь Дмитрий Палецкий»231 (на самом деле в 1542 г. кн. Д. Ф. Палецкий
226 ПСРЛ. Т. 13, ч. 1. С. 140, прим. 4.
227 См.: Зимин А. А. Формирование боярской аристократии. С. 35.
228 ПСРЛ. Т. 13, ч. 1. С. 141, прим. 4 (Синодальный том); Т. 13, ч. 2. С. 439 (Царственная книга).
229 В этом месте в Синодальном томе сделана приписка: «и каменьем по келье шибати» (ПСРЛ. Т. 13, ч. 1. С. 141, прим. 5).
т ПСРЛ. Т. 29. С. 42.
231 ПСРЛ. Т. 13, ч. 1. С. 141, прим. 6 и 7 (Синодальный том); Т. 13, ч. 2. С. 439, 440 (Царственная книга).
278
Часть I. Кризис власти и борьба за власть в 1530—1540-х гг.
еще не был боярином). Но наиболее выразительна следующая сцена, вставленная составителем свода, чтобы, вероятно, наглядно показать, как именно бояре «государя в страховании учиниша»: «А как князя Ивана Белского имали, — говорит летописец, — и бояре пришли к государю в постелныя хоромы не по времени за три часы до света и петь у крестов заставили. А митрополит Иасаф в те поры пришел к государю в комнату, и бояре пришли за ним ко государю в комнату шумом и сослаша митрополита в Кирилов мана-стырь»232.
Январские события 1542 г. свидетельствовали о продолжении острого политического кризиса, который переживало в ту пору Русское государство: династическая фаза кризиса была к тому времени уже позади, но отсутствие признанного главы у княжеско-боярской аристократии и, как следствие, шаткость и нестабильность всей придворной иерархии по-прежнему давали о себе знать. Попытка кн. И. Ф. Вельского закрепить за собой роль «перво-советника» при юном монархе, оттеснив на второй план кн. И. В. Шуйского, натолкнулась на сопротивление значительной части боярской элиты. Не располагая легитимными средствами для отстранения неугодного временщика и поддерживавшего его митрополита, бояре прибегли к открытому насилию. Тем самым была прервана наметившаяся в 1540—1541 гг. тенденция к консолидации придворной среды.
Обращает на себя внимание активная роль, которую заговорщики отвели детям боярским, в первую очередь — новгородской служилой корпорации: «ноугородцы Великого Новагорода все городом» явились ударной силой переворота. Подчеркивая решающий вклад дворянской рати в свержение кн. И. Ф. Вельского и митрополита Иоасафа, И. И. Смирнов полагал даже, что участие помещиков придало движению 1542 г. «антибоярский характер»233. Однако, как справедливо отметил А. А. Зимин, дворянство было лишь использовано «для реализации планов заговорщиков»234. На мой взгляд, поддержку городовыми детьми боярскими группировки во главе с кн. И. В. Шуйским можно поставить в один ряд с рассмотренными ранее проявлениями кризиса великокняжеской службы — такими как массовое бегство детей боярских в Литву в
232 ПСРЛ. Т. 13, ч. 1.С. 141, прим. 8 (Синодальный том). Так же в Царственной книге (с небольшими разночтениями): Т. 13, ч. 2. С. 440.
233 Смирнов И. И. Очерки политической истории. С. 93, 95, 96.
