Эмоции и религия - Куценок Б.М.
Скачать (прямая ссылка):
149 трудов; это — лучшее, что сможете сделать, так как смерть, прекращая жизнь, полагает также предел всякому сознанию и всякому чувству добра и зла» 15.
Мудрый совет Ж. Мелье и поныне настойчиво бтвергается церковью. Устами своих апологетов она продолжает твердить: «Человек, трезво оценивший свою жизнь, не может не прийти в ужас и омерзение от греховной скверны, которая сложилась в его душе. И самым первым его внутренним движением станет освободиться от нее, измениться, покаяться. Это и будет начальным шагом в жизнь вечную» 16.
Идея «вечной жизни» всегда была и поныне является действенным средством религиозного влияния. «Временная земная жизнь,— неустанно твердят церковники,— дарована нам всемилостивым богом как переходная ступень к вечной жизни, к бессмертию, которое постоянно живет в человеческой душе, ибо человек создан богом для вечности» 17. Лживость этого религиозного представления, тлетворное его влияние, к сожалению, не так-то легко раскрыть для верующих, преодолеть в их сознании. Это задача, которая остается актуальной и для науки, и для практики атеистического воспитания.
Признано, что верования в известной мере питаются «белыми пятнами» в науке, недостаточностью наших знаний о природе, обществе, человеке. Именно эту недостаточность научной информации церковники пытаются заполнить своими теологическими утверждениями, создавая у несведущих лю-
150 дей представления о том, что религия, в отличие от науки, может более успешно постичь истину. «Лишь действительное познание сил природы,— писал Ф. Энгельс,— изгоняет богов или бога из одной области вслед за другой» i8.
Вместе с тем религиозность может сочетаться с высоким научным уровнем, если видный в своей области ученый не обладает мировоззренческими философскими основами. Один из крупных немецких патологов конца XIX — начала XX века Людвиг Ашофф утверждал: «Между естествознанием и религией искусственно создали границы. Мир божий выше какого бы то ни было другого мира» 19.
С другой стороны, церковь отнюдь не всегда занимает внешне враждебную позицию по отношению к научным достижениям естествознания, пытается доказать «гармонию» между религиозными и естественнонаучными взглядами. Еще более века тому в «Церковном вестнике» утверждалось: «Сторонники теории о неразрешимом противоречии, существующем будто бы между Библией и наукой, между библейским и научным мировоззрением, вообще между верой и знанием, больше всего нападают на первую главу книги Бытия, содержащую повествование о творении... Понятно и то, почему ни одна глава книги Бытия, ни всех прочих книг Священного Писания не была предметом столь многочисленных толкований и апологии христианских писателей, как именно эта глава. Особенно толкования и апологии ее умножались с развитием но-
151 вейших естествознательных теорий о происхождении мира и человека, противоположных библейскому учению... Если между учением Библии и теми или другими положениями естествознания оказывается в чем-нибудь противоречие, то это одно из двух: или неправильное объяснение Библии со стороны ее исследователей — богословов или неверное, неполное и не всестороннее обследование фактов со стороны естествоиспытателей» 20.
Проповедуя «гармонию» между знанием и верой, церковники пытаются направить разум человека на поиски бога. «Разум занимает свое место в религии,— пишет митрополит Григорий,— а между тем сердце и совесть являются для всех достаточно верными и прямыми путями к богу... Поэтому ищите бога не холодным только разумом, который лишь исследует, критикует и решает, но со вниманием прислушивайтесь и к голосу вашего сердца, которое жаждет прощения, любви и мира, которое стремится к богу во всех скорбях. Ибо невозможно согреться, только зная, из каких элементов состоит солнце и посредством каких законов оно озаряет нас, необходимо еще и находиться под его благодатными лучами»21. Это лишь один из примеров бесчисленных попыток богословов спекулировать на безграничных возможностях человеческого разума в познании законов природы и общества.
Питательной средой различных верований всегда было и остается невежество. Невежественные люди проявляют особенный
152 интерес к различным мистически-сверхъестественным «объяснениям» явлений природы. Эту особенность взаимоотношений религиозности и невежества подчеркивал П. Гольбах: «Если бы религия была понятна и ясна, она была бы менее привлекательна для невежд. Им нужны тайны, ужасы, сказки, чудеса, вещи невероятные и нереальные, которые бы давали постоянную пищу их воображению... Проповеди основателей религии во все времена адресовались к людям грубым, невежественным, темным»22.
Однако невежество, отсутствие правильной и полноденной информации о предмете, не столь уж безнадежно. Оно преодолимо настойчивым обучением, образованностью, систематическим осведомлением людей о сущности явлений в мире. Хуже, когда у человека закрепляются, как правило, на основе дефицита сведений и ложной пропаганды различные предрассудки, «псевдоистины». Они характеризуются склонностью к устойчивости, с трудом поддаются разрушениям. Недаром В. И. Ленин подчеркивал: «Невежество менее удалено от истины, чем предрассудок» 23.
