Англия под властью дома Стюартов. Т. 2 - Юм Д.
ISBN 5-89329-531-5
Скачать (прямая ссылка):
Тем не менее даже эта, весьма вялая поддержка, которую французский двор оказывал несчастному монарху, до крайности раздражала английский парламент, присвоивший себе верховную власть в государстве. Ссылаясь на ущерб, который, по утверждениям английских купцов, причинили им французы, он санкционировал меры возмездия, и Блейк дошел до того, что атаковал и захватил целую эскадру кораблей, направлявшихся с припасами в Дюнкерк, тесно блокированный испанцами. Не получив этих припасов, город капитулировал. Вскоре французское правительство сочло необходимым изменить свой образ действий. Оно стало обращаться с Карлом с такой подчеркнутой холодностью и равнодушием, что король, желая избежать унизительных сцен, нашел более приличным удалиться самому, не дожидаясь, пока его попросят покинуть Францию. Вначале он отправился в Спа, а оттуда переехал в Кельн, где жил два года на небольшую пенсию в 6000 фунтов от французского двора и на скромные пожертвования, присылаемые его сторонниками в Англии. В домашних делах Карл обнаружил склонность к порядку и экономии, а его веселый, открытый и беззаботный нрав оказался более чем достаточным вознаграждением за ту власть, которую отняли у него враги. Его ближайшими друзьями и советниками были сэр Эдуард Гайд, ставший теперь лорд-канцлером, и маркиз Ормонд.
Глава II (XVII)
Если французское правительство нашло благоразумным уступить английскому парламенту, то еще более необходимым считало оно оказывать всяческое почтение протектору, когда тот завладел браздами правления. Кардинал Мазарини, руководивший тогда всей французской политикой, был человек хитрый и осторожный, гибкий и терпеливый; этот коварный притворщик и искусный интриган предпочитал добиваться цели ловкостью, а не силой, и высшую для себя честь видел скорее в конечном успехе своих замыслов, нежели в благородстве и величии употребляемых им средств. Кромвель, в большей мере благодаря своему властному характеру, чем выгодам своего положения, приобрел немалое влияние на этого человека, и любое предложение протектора, каким бы неразумным ни было оно само по себе и с какой бы вызывающей дерзостью на нем ни настаивали, тотчас же с готовностью принималось робким и расчетливым кардиналом. В качестве посланника в Англию направили г-на Бордо, и дерзкому узурпатору, который обагрил свои руки кровью своего законного повелителя, находившегося в столь близком родстве с королевским домом Франции, были оказаны все мыслимые знаки уважения. С воистину железной выдержкой вел Бордо переговоры, к которым Кромвель, как можно было подумать, не проявлял ни малейшего интереса; и хотя английские каперы, с прямого одобрения своего правительства, чуть ли не каждый день причиняли ущерб французской торговле, Мазарини в надежде на благоприятный исход переговоров по-прежнему терпеливо сносил все оскорбления.50
Испанский двор, не имевший таких родственных связей с несчастным королевским семейством и к тому же находившийся в гораздо более стесненных обстоятельствах, чем французская монархия, еще усерднее обхаживал парламент и протектора, столь удачливых во всех своих предприятиях. Дон Алонсо де Карденьянс,72' испанский посланник, стал первым дипломатическим представителем, который официально признал республику, и в ответ на эту любезность парламент направил в Испанию своего посланника Ашема. Но едва этот министр прибыл в Мадрид, как несколько изгнанных роялистов, охваченных той бешеной ненавистью, которая двигала тогдашними английскими партиями, ворвались в комнату, где находился Ашем, и убили его вместе с секретарем. Пользуясь правом убежища, они тотчас же укрылись в церкви, и благодаря всеобщему сочувствию к делу короля большинству преступников удалось скрыться. Лишь один из них был предан казни, и английский парламент, как могло показаться, вполне удовлетворился этой карой.
Испания, подвергавшаяся в это время со всех сторон мощному натиску внешних врагов и обессиленная множеством внутренних смут, сохранила от былого величия лишь непомерную спесь своих правителей вместе с завистью и ненавистью своих соседей. Восставшая Португалия возвела на трон собственную династию в лице Браганцского дома; взбунтовавшаяся Каталония, возмущенная посягательствами на свои привилегии, готова была присоединиться к Франции; народные волнения потрясали Не-
70
События 1655 года
аполь; у Испанских Нидерландов, куда вторглись превосходящие силы неприятеля, казалось, вот-вот появится новый владыка; испанская пехота, некогда столь грозная, была наголову разбита Конде73) на полях Рок-руа; и хотя этот принц, изгнанный из Франции, своим мужеством и энергией прервал на время цепь неудач испанского оружия, он мог надеяться лишь несколько отсрочить, но никак не предотвратить катастрофу, явным образом угрожавшую этой монархии.
Если бы Кромвель понимал и учитывал истинные интересы своей страны, он бы непременно поддержал клонившуюся к упадку Испанию против устрашающих амбиций Франции и сохранил то равновесие сил, от которого в значительной степень зависели безопасность и могущество Англии. Если бы протектор думал лишь о собственных интересах, то в отношениях с этими крупнейшими монархиями он бы держался строгого нейтралитета и не стал бы подвергать риску свою узурпированную и непрочную власть, бросая дерзкий вызов внешним врагам, которые могли бы оказать помощь его противникам внутри Англии и ниспровергнуть его колеблющийся трон. Но могучий дух Кромвеля презирал опасность, бешеная энергия и жажда славы делали его не способным к покою, а поскольку характер людей постоянно влияет на их политические планы, то едва лишь бы заключен мир с Голландией, как Кромвель начал размышлять о том, против какого врага следует ему теперь обратить свое победоносное оружие.
