Из Истории отечественной фонологии - Реформатский А.А.
Скачать (прямая ссылка):
строго необходимым при фонологическом анализе учитывать «морфологические связи слов» (стр. 37^)- Почему такая разница во мнениях? М. В. Панов отвечает: «Зсе противники морфологического критерия в фонологии определи101 фонему как „звуковой тин" . . . Позиция этих исследователей в1™лне логична: если фонема — звуковой тип, то классификацию ф°нем наД° строить на основании акустико-артикуляционных ПризнаКов' а морфология здесь ни при чем» (Там же). Рассматривай вопрос о разграничении «зон» фонем [п] и [б] с этой точки зреНия> М- В- Панов показывает, что степень звонкости [б] И глухости [п] скользит по крайней мере между четырнадцатью позш(иошшми возможностями, и заключает: «Легко сказать: „Комбш*атоРные варианты данной фонемы не выходят за ее пределы" (слеДУет ссылка на «Вопросы фонетики» Л, Р. Зиндера, стр. 25. - -4- р-) Но как опрйделить эти пределы?» (стр. 375). И далее: «ф0нвтическиидиапазон вариантов одной фонемы может быть очень широким, но он все же имеет определенные границы. . . Этот дна«™3011 лимитируется акустико-артикуляционными свойствами варі'антов всех прочих фонем данного языка» (Л. Р. Зиндер. СуществУют ™ звуки речи, стр. 300). А М. В. Панов резюмирует это все fak: <™k: даны два акустических типа: [п] и [б]. Требуется (не прибегая к морфологическому критерию) распределить между этив1и ДВУМЯ типами все встречающиеся в нашем языке варианты [п-'б3- У этои задачи оказывается бесчисленное количество решений, T' е- НИ ОДНОГО» (Там же). После этого М. В. Панов показывает на примере «подтягивания» нейтрального редуцированного зву<га (ъ> э) т0 П°Д M (ЩеРба), то под [ы] (Гвоздев, Лыткин)23. Резюмируя эти «подтягивания», М. В. Панов пишет: «Выходит, что W - эт° [*]; не годится приравнивать его ни к [а], ни к [ы]: это особый акустический тип. Но особой фонемой его нельзя объявить: этот звук никогда не встречается в сильной позиции, в пв)авттіон положении, никогда сам по себе не служит смыслоразлвтеШ1Ю (фонематически не противопоставлен другим гласным). Ht^kj мы попытались стать на ту точку зрения, что фонема — звукої'011 тИП> и только. Оказалось, что даже с этой точки зрения для ^немного анализа необходима
помощь морфологии» (стр. 376).
Кончается статья М. В. Панова тем> что он «уличает» самого Л. В. Щербу в «морфематизме»! Автч'Р приводит рассуждение Л. В. о двух [се] во французском языке, г,P Л. В. Щерба: «. . . признает, что 1) две фонемы могут совпадет» в °ДНом звуковом варианте;
23 См.: В. И. Л ы т к ин Фопема г научная транскрипция звуков. -РЯШ, 1946, № 3-4. Иа истории отечественной фонологии
45
2) различить фонемы можно лишь при сравнении разных лексических образований, включающих ту же морфему» (там же, стр. 377).
А общий вывод М. В. Панова, с которым мы совершенно согласны, таков: «Все фонологи применяют морфологический критерий. Только одни явно, другие исподволь, одни последовательно, другие нет, одни сознательно, другие вопреки своим теоретическим высказываниям» (стр. 376). И несколько ранее: «Морфологический критерий в фонологии — это не измена фонетике, а преданнейшая служба ей» (Там же).
На этом данная дискуссия и закончилась. Впрочем, нет: был напечатан ответ С. К. Шаумяна 24 и заключение редколлегии журнала 25.
Ответ С. К. Шаумяна был пространен и заносчив, что автору сильно повредило; надо отвечать кратко и сдержанно. А о заключении редколлегии журнала стыдно упоминать! Впрочем — по порядку.
Если отбросить все хлесткие эпитеты и полемические выпады ответа С. К. Шаумяна типа: «. . .я должен защитить Ф. де Coc-сюра от того вздора, который приписывает ему С. И. Бернштейн» (стр. 533); «Обнаруживая трусость перед логикой, Р. И. Аванесов сходит на пути эклектизма» (стр. 538); «Эрудиция С. И. Бернштейна, видимо, состоит не в том, что он читает книги, а в том. что он просматривает их для расширения научного аппарата своих работ» (стр. 540 и 544); «Очень оригинален также следующий фокус А. А. Реформатского» (стр. 537) ит. п., — то остается немного положительных высказываний. На стр. 547 С. К. Шаумян пишет: «Мои критики, потратив все свои усилия на донкихотскую борьбу с фундаментальными принципами фонологии, лишили меня возможности воспользоваться их замечаниями, которые могли быть полезными, если бы были направлены на действительные недостатки отстаиваемой мной фонологической концепции». В заключительной статье «От редакции» по этому поводу справедливо сказано: «Конечно, нельзя не пожалеть, что сам „виновник" дискуссии не сумел или не захотел извлечь ничего поучительного для себя из развернувшихся прений» (стр. 549).
В остальном С. К. Шаумян продолжал настаивать на своей концепции: «Понятие смешанной фонемы в корне подрывает небезызвестную теорию вариаций и вариантов. . .» (стр. 536); «. . . если признать правильным, что проблема нейтрализации подчинена общей проблеме тождества, то морфологический крите-
24 С. К. Шаумян. О некоторых вопросах фонологии.
25 «Пав. АН СССР, ОЛЯ», 1953, т. XII, вып. 6, от редакции. 46
А. А. Реформатский
рий определения тождества фонем в слабом положении, лежащий в основе теории вариаций и вариантов, надо считать ошибочным, стало быть, рушится теория вариаций и вариантов» (стр. 540); «Теория вариаций и вариантов Р. И. Аванесова и В. Н. Сидорова основана на подмене анализа противопоставлений фонем, анализа дифференциальных признаков чисто морфологическими критериями, которым не место в фонологии» (стр. 543). Такого рода декларации ничего к ранее сказанному не добавляют, а следующее заявление на стр. 536 уже ставит в тупик: «Смешанные фонемы возникают только в слабых позициях, именно там, где количество фонем уменьшается». Фонемы — это единицы языка, и они не могут ни уменьшаться, ни увеличиваться, а лишь употребляться или не употребляться, варьироваться или не варьироваться. Кроме того, подобное высказывание перекликается с мнениями Ленинградской фонологической школы, считающей, что фонема — это звуковой тип, против чего справедливо восстает С. К. Шаумян: «... отстаиваемая мной концепция по своим методологическим установкам решительно противостоит. . . смешению понятия фонемы с понятием звукового типа. . .» (стр. 529). В результате ответная статья С. К. Шаумяна, несмотря на почтенные размеры, оказалась неполной, чисто декларативной и ни для кого не убедительной, что смазало дискуссию и привело к совсем уже неудачной редакционной заключительной статье.
