Как воскреснет Россия? - Меньшиков М.О.
Скачать (прямая ссылка):
Я не могу без волнения говорить об этом чудовищном зле русской жизни Начиная помнить себя в деревенской глуши, я наблюдал народное пьянство и весь сопутствующий ему ужас чрезвычайно близко Мое раннее детство и молодость были окружены трагедиями пьянства, я воочию видел смертельную гибель всего святого, чем дышит жизнь народ ная, именно под дьявольским дыханием спиртного яда Вы, уравновешенные и трезвые, стоящие на верхах и равнодушно повторяющие заученные фразы «душевое потребление спирта у нас менее значительно, чем на западе»,— тяжелый грех, тяжелое преступление вы совершаете перед страной' «Загноился народ наш от пьянства» — с отчаянием восклицал перед смертью Достоевский, а он был истинный народолюбец, с прозорливыми, чисто пророческими пазами Увы, правительство увидало идущую катастрофу позже всех «Тоаько в 80 \ годах прошлого столетия,— говорит профессор Сикорский,— начинаются первые заботы правительства об ограничении пьянства Но ^то бы 10 иже поздно В ту пору уже вполне сказались все серьезные знаки алкоголизации, в особенности увеличение числа помешанныч и усиление алкогольной
'О Михаил Осипович Меньшиков
лболеваемости среди женщин. При этом выяснилось более значительное нарастание хронических алкогольных заболеваний у женщин по сравнению с мужчинами». Профессор Снкорский предполагает, что у женщин задолго перед тем существовало тайное пьянство (еЬпе(аБ с1аис!е5ипа).
Мужчина, предаваясь вину открыто и грубо, допивается скорее до острых заболеваний, а женщина, храня лицемерную трезвость, незаметно подходит к хроническому алкоголизму». Догадка эта мне кажется несколько рискованной. Профессор Сикорский устанавливает, что по количеству хронических заболеваний от вина русская женщина будто бы уступает лишь англичанке и превосходит французскую, австрийскую, швейцарскую и немецкую женщину (немка — самая трезвая женщина в Европе).
На основании обширных статистических данных профессор Сикорский подтверждает старые выводы, что «где потребление вина стоит выше, там наблюдается больше всякого рода преступлений, там значительнее детская смертность и число детоубийств, причем самое нарастание преступлений стоит не в соответствии с приростом населения, а в соответствии с возрастающим потреблением вина». Именно от этой причины женская преступность быстрее прогрессирует, чем мужская, особенно по рубрике тяжелых преступлений против нравственности, по рубрике убийств и телесных повреждений. Таким образом, все то, лучшим охранителем чего является женщина (нравственность, семья), разрушается под влиянием алкоголя. Особенно поразительно, что нанесение побоев и телесных повреждений — преступления, почти не свойственные женщине — увеличились в чрезвычайной степени в связи с алкоголизацией».
Ходячее мнение таково, что чем грубее человек, тем он работоспособнее, в действительности же наоборот. С понижением высших свойств чувствительности и морали у алкоголиков падает и трудовая способность. «В последние 10—20 лет,— говорит профессор Сикорский,— в населении России обозначилось еще одно опасное последствие алкогольной дегенерации — именно понижение нормальной трудоспособности». Народу нашему досталось его имперское величие не даром, он заработал его колоссальными напряжениями и будничного и героического труда. И вот этот накопленный трудовой инстинкт идет на убыль и извращается в своей природе. Праздники перестали быть отдыхом, возбуждающим к новой работе. За праздником у нас следуют дни прогула, дни полной неспособности к работе. По вычислениям профессоров Яижула и Чупрова, труд американского рабочего, хотя оплачивается тройной ценой, но зато в пять раз производительнее труда русского рабочего. За американцем по степени производительности труда идут
Здравоохранение
571
англичанин, француз, немец, австриец и, наконец, русский. «Уже одна, а особенно две ложки безводного алкоголя, разбавленного наполовину водой, понижают работу — все равно, умственную и физическую, хотя субъекту и кажется при этом, что он работает быстрее и успешнее". Повторное опьянение вводит привычку к пониженному уровню энергии. Оно не только останавливает постоянное развитие труда, но удерживает работника в состоянии умственной рутины, «мешая физиологическому прогрессу нервных механизмов». Работников в стране много, но что толку, если они лентяи и неудачники, у которых всякое дело валится из рук? «Существует серьезное опасение,— продолжает профессор Сикор-ский,— что на международном рынке, на всемирной арене трудового состязания народов русский работник, все равно — интеллигент и простой рабочий, обнаружат меньшие рабочие достоинства в зависимости от алкоголизации, сделавшейся наследственным и упрочившимся злом в стране. Всякое понижение народного труда, хотя бы и кратковременное, опаснее голода, опаснее всяких экономических и финансовых кризисов. Эти кризисы кратковременны, а нервно-психические беды длительны и коварны»... Не поражает ли после этого, что такие умные люди и хорошие работники, каковы граф Витте и господин Коковцов — первый насадил винную монополию, а второй ревностно поддерживает ее?
