Жандармы России - Измозик В.С.
ISBN 5-224-03963-0
Скачать (прямая ссылка):
В высказывании знаменитого историка содержится некоторое преувеличение — опричники занимались отнюдь не только делами политического розыска. Однако Ключевскому удалось весьма метко подчеркнуть одну из важнейших функций опричного корпуса. Именно из состава опричников формировался карательный аппарат царя по борьбе со своими
41 политическими противниками. Участие в розыске и преследовании «государевых изменников» было не только обязанностью, но и привилегией опричников. Наделенные большой, чрезвычайной властью, опричники нередко злоупотребляли ею — они могли безнаказанно не только подвергать преследованиям «государевых недругов», но и сводить счеты со своими личными врагами.
Как чрезвычайная мера, направленная на подавление любых форм оппозиции самодержавной царской власти, опричнина явилась особой, драматичной страницей в истории политического розыска в России. В годы опричнины размах политических репрессий приобрел невиданные прежде масштабы. Только в Синодике опальных Ивана Грозного, данные которого являются неполными, упомянуто свыше трех тысяч имен лиц, казненных по приказу или с санкции царя.
В борьбе с «изменой» использовались самые различные методы и средства — от ссылки и заключения в тюрьму до массовых казней и тайных умерщвлений. Вместе с обвиняемыми в измене нередко казнили их жен, детей и родственников. Вместе со своими господами, попавшими в опалу, в больших количествах гибли их военные холопы, а также крестьяне. Широкое распространение получили внесудебные формы преследования опальных. Это, конечно, не означает, что судебные разбирательства по политическим делам вовсе не производились. Источники свидетельствуют о том, что и в годы опричнины продолжали составляться по старым формулярам судные списки, вестись протоколы судебных заседаний, к суду привлекались бояре и представители духовенства. Однако участь обвиняемых в конечном итоге зависела не столько от результатов следствия, сколько от личной воли самого государя.
Здесь нет возможности дать полную и всестороннюю картину политических репрессий периода опричного и послеопричного правления Ивана Грозного (1565—1584). Рассмотрим лишь главные, наиболее яркие события, характеризующие особенности политического розыска этого периода.
Уже в феврале 1565 года, вскоре после обнародования указа об опричнине, состоялись первые казни. «Тоя же зимы, февраля месяца, — повествует летописец, — повеле царь и великий князь казнити смертною казнью за великие их изменные дела боярина князя Олександра Борисовича Горбатово да сына его князя Петра, да околничево Петра Петрова сына Головина, да князя Ивана княже Иванова сына Сухово-Кашина, да князя Дмитрея княже Ондреева сына Шевырева. Бояр же князя Ивана Куракина, князя Дмитрея Нёмово повеле в черньцы постричи». К сожалению, источники ничего определенного не говорят о причинах опалы на этих лиц, о том, в чем состояли их «великие изменные дела». Названные лица являлись видными представителями княжеско-боярской знати, и уже первые опричные казни произвели тяжелое впечатление на москвичей. Особенно ощутимый удар был нанесен по Суздальским князьям. Казнь Александра Борисовича Горбатого (видного воеводы, покорителя Казани) вместе с 17-летним сыном Петром привела к пресечению этой ветви Суздальского княжеского рода. Курбский неоднократно с негодованием писал о том, что царь Иван губил людей «всеродне». Действительно, за годы опричного и послеопричного правления Ивана Грозного пресекся целый ряд ветвей княжеских родов.
Деяния первых месяцев опричнины не ограничились боярскими казнями. Вслед за рассказом о казни и пострижении группы бояр и князей
42 летописец сообщает: «А дворяне и дети боярские, которые дошли до го-еударьские опалы, и на тех опалу свою клал и животы их имал на себя; а иных сослал в вотчину свою в Казань на житье з женами и з детми». Смысл этого не вполне ясного летописного^ рассказа позволяют в значительной мере прояснить материалы сохранившихся писцовых книг Казанского уезда. Р. Г. Скрынникову, впервые полно использовавшему данные этого источника, удалось выявить имена около 180 дворян, сослан-яых «на житие» в Казань в 1565 году12. Выяснилось, что среди сосланных в Казань бьшо немало сторонников прежнего правительства «Избранной Рады» (в их числе родня А. Ф. Адашева), а также родственников и знакомых перебежчиков в Литву начала 1560-х годов. Но самым существенным является то, что большинство казанских ссыльных составляли лица, носившие княжеский титул и принадлежавшие к особым корпорациям князей Ростовских, Ярославских, Стародубских и Оболенских. Едва ли все эти князья (свыше 100 человек) были сосланы за какие-то конкретные провинности. Скорее всего, их высылка в далекий Казанский край носила характер превентивной меры, которой преследовалась цель предотвратить возможное объединение княжеско-боярской-оппозиции в обстановке усилившихся гонений на знать.
Ссылка князей в Казань сопровождалась конфискациями их родовых вотчин. Взамен они получали земли в Казанском крае. Но, во-первых, новые земли они получали не в качестве вотчин, а на поместном праве, и, во-вторых, полученные наделы в «Казанской землице» были весьма незначительны по размерам и не могли компенсировать утраты прежних имений. Казанская ссылка явилась мероприятием большого социального и политического значения. Правительство Ивана IV предприняло попытку подорвать политические и экономическое могущество княжеской аристократии.
