Россия 20 век. Документы - Яковлев А.Н.
ISBN 5-89511-005-3
Скачать (прямая ссылка):
Внешняя политика ЦК нашей партии в период англо-израильской агрессии, контрреволюционного путча в Венгрии предотвратила опасность новой мировой войны. Я считаю, с Венгрией мы тоже хорошо сделали.
По всем коренным международным вопросам, в том числе по проблеме разоружения, запрещения атомной и водородной бомбы, инициатива находится в руках Советского Союза. Своей миролюбивой политикой мы поставили империалистические государства в положение обороняющейся стороны.
Наша внешняя миролюбивая политика завоевала поддержку миллионов людей во всех странах мира.
Молотов и Каганович во многом повинны в том, что было уничтожено 98 членов и кандидатов в члены ЦК партии, избранных XVII съездом партии. Осталось в
живых 41 человек. Была уничтожена большая часть делегатов этого съезда: из 1966 делегатов съезда было арестовано по обвинению в контрреволюционных преступлениях 1108 человек, из них 848 человек расстреляно. А вы сейчас предлагаете награждать участников Октябрьской революции. Это не участники, организаторы Октябрьской революции пошли на плаху с твоей подписью, Молотов. Это тягчайшее преступление Молотова. Он был в комиссии по изучению материалов по делу Бухарина, Рыкова, Зиновьева, Томского и др. Он сделал все, чтобы не допустить разбирательства этих дел. Об этом правильно говорил тов. Аристов и другие товарищи. Уничтожение работников Коминтерна: Польскую компартию распустили, руководство ее уничтожили. Только за 2 года — 1937, 1938 — было арестовано свыше полутора миллионов человек, из них 681 тыс. 692 человека расстреляны. Товарищи, как это можно!
Смерть Кирова. Я сейчас не могу понять смерти Кирова. Не могу понять, почему нужно было, когда погиб Киров и туда поехал Сталин и другие товарищи со Сталиным, почему, когда везли на допрос охранника Кирова Борисова, надо было по дороге его убить. Он был убит. Сказали, что столкнулись машины, но ведь жив шофер, который сидел за рулем. Он рассказал, что чекист вырвал у него руль, направил в дом машину и он услышал шум. Когда вышли, охранник был уже убит. Надо было только столкнуться машине, а два чекиста, находившиеся в машине, убили Борисова ломиками. Кому это нужно было? Чтобы скрыть. Я и сейчас не верю, что к этому делу имеет отношение Зиновьев. С Бухариным, с Зиновьевым, с Троцким мы вели идейную борьбу и разгромили их, но что сделала смерть Кирова? Сотни тысяч людей легли на плаху. Кому это нужно было? Это сейчас загадка, а нужно было бы разобраться. Разве Молотов разберет? Нет. Он дрожит перед этим, он боится тени этого вопроса. Каганович в таком же положении.
Товарищи, я знал лично больше всех Якира. Это был обаятельный человек. Я знал меньше, но тоже знал Тухачевского по Москве, Корка, который был командующим Московским военным округом. Это был замечательный человек. Я голосовал, когда их расстреляли, гнев вызывал у народа, я верил, что они враги. Сестра Якира — близкий к нашей семье человек, потому что я работал с ее мужем. Когда я работал секретарем Краснопресненского райкома, то он был заворгом в этом райкоме. В горкоме партии мы работали вместе. Его фамилия — Корытный. Его также расстреляли, расстреляли и других.
Когда сейчас реабилитировали этих людей, то пришла ко мне сестра Якира и говорила: Вы же знаете Иона. Это было еще до его реабилитации. Я ей ответил: слушайте, не могу ничего вам сказать, не могу понять, потому что я помню, перед арестом Якир был у меня на даче. Мы жили на даче вместе с Корытным. Он приехал к сестре, и мы вместе с ним гуляли в парке. Потом арестовали, расстреляли, а теперь реабилитировали некоторых. Вы подписывали смертный приговор, а теперь подписываете реабилитацию. Я возмутился — отвечать надо! Разве это им нравится? Я считаю, что отвечать нужно за это дело.
Я хочу сказать о Сталине. Я считаю, если бы не эти два злых гения — Маленков и Берия вокруг Сталина, со Сталиным можно было бы разговаривать. Когда Берия был далек от Сталина, я решал вопросы со Сталиным. Члены Политбюро знают, если поднять какой-нибудь вопрос, а мы были только на ближней даче в столовой, я ноги свои выворачивал, потому что я рядом сидел с Маленковым, где были мои ноги, так как он бил по ногам. Верно, был такой прием у тебя и Берия?
Микоян. Верно.
Хрущев. Как только выбрали меня секретарем, Сталин вручил мне письмо.
— Тов. Хрущев, прочитайте, потом мне скажете.
Я взял письмо (можно показать, но это ужасное письмо), его написал какой-то сумасшедший, но логично. Он пишет, что Попов — заговорщик и в этом заговоре участвуют секретари МК.
Микоян. Чарквиани вручил письмо лично Сталину.
Хрущев. Я получил это письмо от Сталина, это жуткое письмо, готовили не ленинградское, а московское дело. Я прочитал, положил в сейф. Проходит неделя, я не говорю Сталину (он забыл), проходит вторая, я знаю, что Сталин вспомнит. Сталин вспомнил.
— Тов. Хрущев, я вам письмо передал, вы читали о Попове, как ваше мнение?
— Тов. Сталин, это письмо какой-то сумасшедший написал.
— Как, сумасшедший?
— Ну разве может быть, чтобы секретари райкомов пошли за Поповым? Я же знаю всех секретарей райкомов — это преданные партии люди, да и про самого Попова не верю — он дурак. Его сняли, но это не заговорщик, не враг.
