Статьи и речи - Максвелл Дж.К.
Скачать (прямая ссылка):
Мы можем применить молекулярную теорию газов для проверки той гипотезы о
светоносном эфире, которая считает, что он состоит из атомов или молекул.
Те, кто пытался описать строение светоносного эфира, предполагали иногда,
что он состоит из атомов или молекул.
Применение к таким гипотезам молекулярной теории приводит к поразительным
результатам.
119
Прежде всего молекулярный эфир был бы не чем иным, как газом. Мы можем,
если хотим, предположить, что каждая из его молекул равна одной тысячной,
одной миллионной части молекулы водорода и что они могут свободно
проходить в промежутке между обычными молекулами. Но, как мы видим, само
собой установилось бы равновесие между движением обычных молекул и
движением молекул эфира. Другими словами, эфир и находящиеся в нем тела
стремились бы к уравниванию температуры, и эфир подчинялся бы в отношении
давления и температуры обычным газовым законам.
Среди других свойств газов он обладал бы и свойством, установленным
Дюлонгом и Пти и заключающимся в том, что теплоемкость единицы объема
эфира должна была бы быть равна теплоемкости единицы объема любого
обычного газа при том же давлении. Поэтому мы обязательно обнаружили бы
его присутствие при наших опытах с удельной теплотой, так что мы можем
утверждать, что эфир не обладает молекулярным строением.
Атом
Атом (атоцос;) есть тело, которое нельзя рассечь пополам. Атомистическая
теория есть теория строения тел, утверждающая, что они составлены из
атомов. Противоположная теория есть теория однородности и непрерывности
тел. Она утверждает, по крайней мере для случая тел, не имеющих видимой
структуры, таких, например, как вода, что как мы можем разделить каплю
воды на две части, из которых каждая будет каплей воды, так мы имеем
основание думать, что эти меньшие капли можно разделить опять. Далее, эта
теория утверждает, что в природе вещей нет ничего такого, что могло бы
помейнать повторять этот процесс снова и снова сколько угодно раз, до
бесконечности. Это - учение о безграничной делимости тел, и оно стоит в
прямом противоречии с теорией атомов.
Атомисты утверждают, что после определенного числа таких делений части
становятся уже невидимыми, так как каждая из них будет атомом. Сторонники
непрерывности материи утверждают, что самое малое тело, какое только
можно себе представить, имеет части и что все то, что имеет части, может
быть разделено.
В древности Демокрит был основателем атомистической теории, между тем как
Анаксагор излагал теорию непрерывности под именем учения о гомеомериях
(Ofxotopepta) или о подобии частей тела целому. Доводы атомистов и их
ответы на возражения Анаксагора мы находим у Лукреция.
121
В новое время йзучеййе природы проЛНЛо сйёт на НО которые свойства тел,
зависящие, по-видимому, от величины и движения их последних составных
частей, и вопрос о существовании атомов снова сделался оДним из важнейших
среди других научных изысканий.
Мы должны начать с изложения противоположных учений об атомах и о
непрерывности и только после этого можем дать очерк состояния
молекулярной физики в том виде, в каком она существует в настоящее время.
В самые отдаленные времена древние философы, умозрения которых дошли до
нас, занимались рассмотрением идей числа и непрерывной величины,
пространства и вре мени, материи и движения с самобытной силой мысли,
которую, кажется, никогда не удалось превзойти. Однако их действительные
познания и их научный опыт по необходимости были ограниченны, потому что
в те времена накопление человеческих знаний только что началось.
Вероятно, первые точные представления о количестве были основаны на
рассмотрении чисел. На практике конкретные количества измеряют и
вычисляют при помощи чисел. Но число не непрерывно. Мы переходим от
одного числа к следующему скачком. С другой стороны, величины, с которыми
мы встречаемся в геометрии, по существу своему непрерывны. Попытка
приложения численных методов к сравнению геометрических количеств повела
к учению о несоизмеримых и к учению о бесконечной делимости пространства.
Между тем те же самые соображения ко времени не прилагались, так что в
эпоху Зенона Элейского время все еще рассматривали как состоящее из
конечного числа "моментов", и вместе с тем признавалось, что пространство
делимо беспредельно. В таком положении было дело, когда Зенон выставил
знаменитые аргументы в опровержение возможности движения, образчиком
которого может служить софизм об Ахиллесе и черепахе, и, по-видимому,
дело оставалось в таком положении, до той поры, когда Аристотель показал,
что и время делимо беспредельно, совершенно в том же смысле, как и
пространство. О медленности, с какой развиваются научные идеи, можно
судить по тому факту, что Бэйль в этом положении Аристотеля не признавал
никакой силы, и продолжал изумляться парадоксу Зенона (Словарь Бэйля, ст.
"Зенон"). Таким образом, истинный научный прогресс веками шел к признанию
бесконечной делимости пространства и времени.
