Историческая грамматика русского языка - Горшкова К.В.
Скачать (прямая ссылка):
Дело в том, что в частотных И-В флексия -о/-е, дифференцирующая парадигмы среднего и мужского склонений, является однозначным выразителем родовой принадлежности существительного, т. е. по комплексу грамматических значений не совпадает со значениями флексий И-В ед. ч. муж. р. А это значит, что полная унификация склонения существительных обоих родов возможна лишь при условии ликвидации родовых различий, видимо, в направлении включения имен среднего рода в более многочисленный (и белее продуктивный) класс существительных мужскою рода. Поскольку, однако, универсальным показателем родовой принадлежности существительных являются флексии согласуемых слов, ликвидация родовых различий должна прежде всего затронуть фермы определений, которые в «непрямых» падежах издавна были едиными для обоих родов. Диалектный материал свидетельствует
о том, что далее этой ступени процесс объединения существительных среднего и мужского рода не пошел: зафиксированы достаточно многочисленные факты типа большой село, парной молоко, новый корыто (фонетически: ндвъй карытъ), но сами существительные среднего рода ие отмечены в форме типа «(большой) сёл» или «молок» (при P села, молока; Д селу, молоку), как большой дом (Р дома; Д дому).
В акающих говорах редукция безударных окончаний как существительных, так и согласуемых с ними слов создает благоприятные условия для реализации тенденции к сокращению числа словоизменительных парадигм в ином направлении, отражающем сближение имен среднего и женского рода. На фонетическом уровне совпадение форм двух родов отмечается во всех, без исключения, южновеликорусских и акающих среднерусских говорах: Hdebjb м’естъ, ce’excbjb с’ёнъ звучат совершенно так же, как и Hdsbjb хатъ, ce'eMbjb рыбъ. Подобные формы (при безударных окончаниях определений H самих существительных) нередко фиксируются в южновеликорусских памятниках XVII столетия: дикая поля,
189
судная дала, царская жалоєанья. В этих условиях в акающих говорах становятся возможными случаи типа такщь м’ёстъ (как таьщь хйтъ), а затем — бал'шЩь в'адрд, така}ь с'ало, когда согласуемые слова принимают форму женского рода даже при ударной флексии самих существительных. Местные тексты XVII в., как правило, не отражают этого этапа — ударные флексии имен и определений обычно оформляются с показателями среднего рода: твое г(осуда)-рева багамолья, то судная дгьла, то батюшкова помпстеица написана за мною х. Редкие примеры с согласуемыми словами в форме женского рода зафиксированы при существительных с безударными флексиями: ажервлья большая, та помпстеица, та помпстья, строения какая, усадища пустая, хмплевая угодья 2.
Поскольку грамматический род — категория прежде всего согласовательная, то возможность постановки определения в форме женского рода создает условия и для изменения форм склонения самого существительного по I классу. Однако диалектологический материал показывает, что даже в И и В, где в акающих говорах окончания обоих родов различны лишь под ударением, флексии женского рода обычны для определяющих слов и редко проникают в склонение самих существительных, т. е. нормальны сочетания: И адна в'адрд, парная мълакб', В в meyjy с'ал б, maKyjy п'арб. Случаи оформления по женскому склонению самих существительных единичны и производят впечатление случайных. По свидетельству диалектологов, в косвенных падежах флексии I класса у существительных среднего рода без определений необычайно редки, при этом в винительном чаще, чем в других падежах. Совершенно очевидно, что реализация открытых аканьем возможностей изменения парадигмы среднего рода, связанная с переходом самих существительных в женский род, наталкивается на мощное противодействие их единства в «непрямых» падежах с многочисленным и очень продуктивным классом имен мужского рода. Иными словами, полного объединения парадигм существительных среднего и женского рода нигде не зафиксировано, а факты современных говоров, как и материал южновеликорусских грамот XVII в., иллюстрируют лишь возможные направления реализации общих тенденций развития русского именного склонения.
§ 121. Иначе обстоит дело с изменением склонения существительных, характеризующихся уменьшителыю-ласкатсльными и уничижительными суффиксами, которые частично (предметные) или полностью (личные) перешли из среднего рода в женский или мужской. В частности, уменьшительно-уничижительные образова-
1 В ряде работ по истории русского языка (Л. И. Соболевского, Р. Ф. Брандта, С. П. Обнорского и др.) как наиболее ранний случай безусловного отражения формы женского рода отмечен пример из письма Ксении Годуновой морсвая повгыпрея. заимствованный из «Исторической хрестоматии церковнославянского и древнерусского языков» Ф. И. Буслаева. Между тем у Буслаева явная опечатка, ибо в издании, откуда взлг зтог пример, напечатано: Да у насъ же, за гргъкъ за наи,ъ, моровоя пошыпрея (Актл исторические, собранные и изданные Археограф, комиссией). Спб., 1841, т. 2 (1598—1613), с. 213).
2 Cm.: Котков С, И, Южновеликорусское наречпг в XVIl столетии, с, 42—43,
