Русские добровольцы - Окороков А.В.
ISBN 978-5-699-23162-1
Скачать (прямая ссылка):
16 сентября боевые действия были прекращены. Примечательно, что урегулированию конфликта в значительной степени способствовали настойчивые посреднические усилия Германии. Нормализация японо-советских отношений позволяла ей усилить военный блок Германии, Италии и Японии против Англии140.
Потери советско-монгольских войск, по официальным данным, составили свыше 18,5 тыс. человек убитыми и ранеными; японо-маньчжурских — около 61 тыс. чел. убитыми, ранеными и пленными141. В их числе были и русские эмигранты из «бригады Асано», по сведениям Д. Стефана, уничтоженной почти полностью.
Значительные потери со стороны советских войск, согласно исследованиям последних лет, были во многом связаны с недостаточной подготовкой командного состава задействованных частей и с ошибками командования армейской группы. Так П.С. Рыбалко впоследствии писал: «...на Халкин-Голе и в Финляндии мы опозорились на весь мир. Армией командуют неграмотные люди — командиры эскадронов, вахмистры без образования и опыта»142. В приказе наркома обороны от 12 июля 1939 г. с оценкой действий командования 57-го особого корпуса также отмечалось: «... Стремлением «перейти в атаку и уничтожить противника», как об этом часто пишете, дело не решается. Считаю недопустимо легкомысленным бросать наши танки ротами па противника, что вы делали неоднократно.
Мы несем огромные потери в людях, матчасти не столько от противника, сколько оттого, что вы, командиры, полагаете до-
статочным только желание и прорыв. Необходима организованность, продуманность действий. Взаимодействие родов войск почти отсутствует, особенно слабо увязана работа авиации с наземными войсками»143.
В результате напряженности отношений между СССР и Японией территория Маньчжурии продолжала оставаться плацдармом для формирования русских отрядов. Первые русские воинские отряды как отдельные боевые единицы начали создаваться в начале 1930-х годов в годы оккупации Японией Маньчжурии. Они формировались на базе вспомогательных охранных отрядов и волонтерских дружин из русских эмигрантов. Эти воинские подразделения активно использовались для борьбы с китайскими партизанами, охраны различных объектов и военно-стратегических коммуникаций, а также после соответствующей подготовки для разведывательно-диверсионной деятельности. Так, например, еще летом 1932 г. генералом Кось-миным, по согласованию с начальником японской военной миссии в Харбине Комацубара, было создано 2 формирования по несколько сот человек каждое для охранной службы на Мук-ден-Шанхай-Гуаньской и строящейся Лафа-Гиринской железных дорогах. Оба формирования, которые, по заверению японского командования, должны были стать ядром Белой армии Маньчжоу-Го, были включены в состав Квантунской армии. Аналогичные отряды из числа русских эмигрантов были созданы и в других ведомствах Маньчжурии, например, при железнодорожной, горной и лесной полиции, отряды по охране концессий и различных объектов. С 1937 г. комплектацией их личного состава занимался 3-й отдел Бюро по делам российских эмигрантов в Маньчжурии (БРЭМ). Набор в отряды проводился на добровольной основе в основном через объявления в газетах. Численность отрядов колебалась от 20 до 40 человек. Они функционировали на Мулинских копях (начальник — бывший полковник армии Колчака Белянушкин144, командир взвода — В. Ефлаков145), на объектах концессии «Кондо», находившихся в Мулине, на ст. Яблоня, Ханьдао-хецзы и Шитоухецзы (начальник — Н.П. Бекаревич146) и др. Следует отметить, что многие служащие охранных и полицейских отрядов со временем направлялись на курсы по подготовке к разведывательно-диверсионной деятельности. В связи с этим интересно привести сведения из протокола допроса
В. К. Дубровского147 от 29.08.1945 г. о прохождении обучения на курсах лесной полиции.
«...В августе 1943 г. я был по приказанию японской военной миссии' на Мулинских копях вместе с охранником Ефлако-вым (он умер в мае 1945 г.), направлен на ст. Ханьдаохэцзы на курсы лесной полиции, находившиеся в ведении японской военной миссии. Однако в действительности это были не курсы горной полиции, а курсы разведчиков и диверсантов, готовившихся для засылки на территорию СССР в целях проведения там подрывной работы. Соответственно этому в школе мы проходили следующие предметы.
1 Подрывное дело.
2. Военная подготовка.
3. Методы диверсионной работы.
4. Характеристика и организация Красной Армии.
5. Изучение жизни Советского Союза.
6. Методы перехода государственной границы.
Обучение в школе длилось 6 месяцев. Преподавателями являлись: подрывное дело преподавал поручик Плешко; изучение жизни в Советском Союзе, характеристику и организацию Красной Армии, методы перехода* государственной границы преподавали капитан Иванов и поручик Плешко; военную подготовку, методы диверсионной работы преподавал подпоручик Шимко Григорий.
В школе обучалось 42—43 курсанта
Школа состояла из двух взводов и отделения связистов; командир первого взвода — Плешко, второго взвода — Шимко. Отделение связистов готовило агентов радистов-развсдчиков для направления их в советский тыл с рацией. Этим отделением командовал старший унтер-офицер Плигин. Школа размещалась вблизи вокзала на ст. Ханьдаохэцзы. Школа существует с
