Красный мираж. Палачи великой России - Мирек А.М.
ISBN 5-7542-0133-8
Скачать (прямая ссылка):
Так по-большевистски, по-сталински вознаградили тех, кто боролся за Родину, за свой народ, свою землю и волей-неволей - за большевиков, за Сталина. За героизм и самопожертвование им уготованы были безвестные лагерные братские могилы в оврагах и рвах.
Нет, о почестях не забыли. Все настоящие почести доставались палачам, надругавшимся над ними - живыми и мертвыми. А можно ли вообще этих охранников-палачей называть фронтовиками? Ведь ни один настоящий фронтовик не сможет издеваться над людьми, а они делали это, причем увлеченно. Вдохновляла перспектива на многие годы обеспечить себя и свое потомство сталинским благоденствием. Ах, эти прелестные, ухоженные, квадратные морды, не изуродованные интеллектом!
И действительно, они не просчитались. Те, кто благословил их на эти доблестно-мерзкие дела, те, кому и сегодня дорога уходящая партийно-административная система - «Ворон ворону глаза не выклюет!» - опекают, холят, обеспечивают их всем.
Вспоминают жертвы: «Командирам, прошагавшим от Волги до Шпрее, столько орденов и такие персональные пенсии не давали...» Вспоминают и добродушные тюремщики и лагерная охрана, ныне - персональные пенсионеры: «...и хорошо, и обеспеченно мы жили. Нас ценили: за 10 лет работы - медаль «За боевые заслуги», за 15 лет - орден Трудового Красного Знамени, за 20 лет - орден Красной Звезды».
Так лелеяли авангард коммунистической системы - тюремщиков, превратив символы боевых наград в разменную монету. И этот авангард, ныне уже пенсионный, брызжет слюной на митингах, устраивает в предсмертной агонии потасовки, цепляясь за свою прекрасно устроенную жизнь.
А может, именно с этого как-то само собой началось надругательство самих коммунистов над святыми когда-то для них Красным Знаменем, Красной Звездой, когда смешали «боевые» заслуги в тюрьмах с фронтовыми доблестями на поле боя; замученных за решетками соотечественников - с врагами отечества на фронте? После всего изложенного, глядя на грудь с этими наградами, задумайтесь - какое сердце бьется под ними и какого цвета душа, если она вообще есть...
Вот так в послевоенные годы накатилась на наш народ еще одна грандиозная волна «перевоспитания», а фактически - продолжение все того же геноцида. Убивали двух зайцев разом: укреплялись ряды единоверцев, и все были при деле (безработных не было - основной принцип социализма соблюдался). Истязуемые содержали истязателей. И как всегда, все делалось под песни. Слушая их и распевая, народ как бы участвовал в этих акциях:
Альфред Миоек. Красный мираж. Палачи великой России
367
Все мы Сталиным воспитаны В родном своем краю, Все проверены, все испытаны В работе и в бою.
Эту песню вовремя успели написать В.Захаров вместе с М.Исаковским. Дело обычное: многие композиторы и поэты, расталкивая друг друга, старались идти в ногу с политическими требованиями времени. Конечно, музыка в этих случаях не имела существенного значения -важны были слова. «Из песни слова не выкинешь», - гласит пословица. Из этих песен - тем более: если выкинешь, что же останется?
В прежние времена и Мендельсон, и Чайковский могли себе позволить писать «Песни без слов». Им было легче: они не состояли в нашей партии, их не обременяли партсобрания и необходимость выполнения партийного долга. Все было проще - партбилет заменялся талантом. В наше практичное время вдохновение заменяли нужные слова, лирику - политика и лозунги. Однако и тогда, как во все времена, были талантливые, независимые люди. И не все они коротали свой век в лагерях.
Рядом с нашим двориком, в большом сером доме жил Ваня Бруни. До войны он часто приходил к нам во двор. С ним было еще двое-трое ребят помоложе, он за главного. Каждый раз они то где-то уже подрались, то собирались с кем-то драться. В общем, у него были повседневные, обычные заботы подростков. Мы с ним учились в одной школе, в одном классе. Тогда он был, как все мы, обычным парнем. Вернулся Ваня с фронта с тяжелым ранением, ходил с палкой, но его жизнерадостный характер и крепкое, очевидно, от постоянных драк, здоровье позволили ему скоро с ней расстаться, а затем вообще забыть, что это такое. Он продолжил семейную традицию -стал народным художником РСФСР, талантливым, известным иллюстратором многих популярных книг, автором прекрасных живописных картин. Сегодня, к сожалению, его нет в живых.
Виктор Горский, вернувшись с фронта, стал врачом «Скорой помощи», и очень хорошим врачом. Время шло, но все же, как и в детстве, мы встречались друг с другом. А однажды судьба свела Виктора с одноклассницей Валей Колошко, которая жила недалеко. Как-то зимой Валя вызвала «Скорую» - заболел живот. И приехал как раз Горский - было его дежурство. Вошел. Присел у кровати, стал ощупывать живот. «Ой, Витя, что же ты меня хватаешь за голый живот такими мерзлыми руками», - взмолилась Валя. «Давай лежи и отвечай: тут больно? А тут?» В общем, поставил диагноз, дал таблетку и уехал. Главное - пациентке стало легче.
У Виктора подошло время к пенсии. Вскоре он сам стал чувствовать себя плохо. Перед тем как лечь в госпиталь, пошел в пункт милицейской вневедомственной охраны (его квартиру не брали «на пульт»). Разговорился там с дежурным, который не хотел войти в его положение, и умер от инфаркта прямо в коридоре, у двери этого самого пульта. Упал на спину, вытянул руки, как делал это на горке, во время игры в войну...
