Государства и культуры иранского государства - Гафуров Б.Г.
Скачать (прямая ссылка):
Официальное искусство Ахеменидов создает свои образы из образов, композиций, орнаментов Ассирии, Вавилонии, Урарту, Мидии. Отбор весьма ограничен: сцены царских приемов, процессии данников, несколько образов фантастических существ и символов — вот, в сущности, почти весь репертуар сюжетов этой сферы искусства от скульптуры до памятников глиптики.
Ахеменидские цари должны были показать своего бога десяткам и сотням богов подвластных им народов. Для этого был использован символ Ашшура — крылатая фигура в солнечном диске. Были сохранены все основные детали, но Ашшура изобразили в той же персидской тиаре, в том же персидском платье, с той же прической, что и царя царей из династии Ахеменидов, и Ашшур стал Ахурамаздой. Так же как и в Египте, порталы и двери ахеменидских дворцов венчало изображение солнечного диска с крыльями, но, вероятно, в ахеменид-ском искусстве этот символ египетского бога солнца был истолкован как символ солнечного бога Митры. То же случилось и с «охранителями врат» ассирийских дворцов — шеду. Заимствовав этот образ вплоть до приемов передачи шерсти, мускулатуры, ахеменидские мастера изменили его головной убор (теперь он представлял собой ту же царскую тиару, что и у Аху-рамазды) и сделали этот образ более грандиозным и вместе с тем более легким, живым, лишив его сухости и орнаментально-сти. Так ассирийский добрый гений Шеду стал Гопатшахом — священным человеко-быком иранской религии.
В эпоху создания Селевкидской монархии на Востоке столкнулись не только две культуры — эллинская и восточная, но и две идеологии — идеология «свободных граждан полиса» и подданных восточных деспотий. Процесс был взаимопроникающим.
ПО
Стремление селевкидских монархов создать единство в пестроте социальных условий, верований и обычаев, разрешаемое, в частности, процессом урбанизации, было облегчено тем, что ко времени прихода греко-македонцев на Восток там уже существовали в принципе сходный социальный строй и сходные политические нормы. В результате на весьма продолжительный период ведущей становится идеология «космополитизма», некое культурно-политическое «койнэ».
Парфянские цари выпускают монеты по греческим образцам, называя себя в официальных титулах «филэллинами», парфянский царь Артабан Ш пишет иранскому городу Сузам письмо на греческом языке, в полном соответствии с юрисдикцией Се-левкидов. На греческом же языке и по эллинистическим юридическим нормам составлены два пергамента из Авромана и некоторые юридические документы Дура-Европос, хотя ни один из лиц, упоминавшихся в этих документах, не был греком. Вместе с тем в центрах эллинистических монархий, в городах со значительным греческим населением получают распространение дворцовая архитектура (ее не знал греческий демократический полис) и пышное храмовое 'Строительство с отделением от храма алтарной части, которая превращается в самостоятельное сооружение, а кроме греческого языка вторым официальным языком Селевкидской державы служит арамейский.
Казалось бы, процесс в целом понятен; в раннеэллинистиче-скую эпоху мы имеем дело с единым миром от Евфрата до Ганга. Это подтверждает и археология — монеты греко-бактрийских правителей представляют собой великолепные образцы эллинского медальерного искусства, а самые последние результаты работ Французской археологической миссии в Афганистане (совместно с советскими археологами) на городище Ай-Ханум, на берегу р. Пяндж, открывают культуру громадного эллинского города и на столь отдаленной от основных центров Селевкидской державы территории.
Однако в Иране мы знаем не так уж много эллинистических городов. Полисом был г. Сузы,
называвшийся в то время Селев-кией на Эвлее, храмовым эллинистическим центром был Неха-венд (он назывался Лаодикея и был, вероятно, посвящен обожествленной супруге Антиоха IV). Известен эллинистический город в Кермане (Александрия). Но все эти города были расположены лишь по торговым трассам, связывавшим Запад с Востоком. Влияние Селевкидов, столь сильное в Сирии, влияние греческой культуры, столь .сильное на крайнем Востоке, намного менее ощущается в северных и южных районах Ирана. В области вокруг Персеполя (в Персиде или Парсе) правила с середины III в. до н. э. до III в. н. э. местная династия. И несмотря на то что памятников, дошедших от эпохи правления этой династии, очень мало (это преимущественно монеты и два плохо сохранившихся скальных рельефа в храме рядом Ш
с Персеполем), можно с полной определенностью утверждать, что культура этой области, мало затронутая эллинистическим влиянием, продолжала развивать древневосточные, ахеменидские традиции. Парс —это один из самых ярких примеров, но не единственный. Таким образом, опять возникает задача исследо* вания культуры различных историко-культурных регионов в эпоху эллинизма, исследования сочетания единого «койнэ» и автохтонного развития древневосточных традиций в этих различных областях 10. Для Ирана эта проблема весьма важна, в частности потому, что следующий за селевкидско-парфянским периодом период раннего средневековья внешне выглядит как резкая реакция на эллинизм, как «ренессанс» древневосточных черт культуры и идеологии, и мы, естественно, должны объяснить базу этого «ренессанса».
