Русь Нордическая - Дёмин В.Н.
ISBN 978-5-9533-2151-8
Скачать (прямая ссылка):
на русском полотенце
традиции. Треугольно-ромбическая символика разворачивается здесь во всем возможном богатстве форм, какие только может предоставить веками и тысячелетиями складывавшийся орнамент (рис. 27). Кстати, в русском вышивальном искусстве хорошо известны и комбинированные узоры, в которых ромб составляется из треугольников (рис. 28). От поколения к поколению передавалось искусство изображения и понимания незатейливой на первый взгляд символики: в действительности в ней заложен глубочайший и жиз-незначимый смысл. Никакие социальные и идеологические катаклизмы не смогли вытеснить из народной памяти завещанное предками. Сергей Есенин писал в своем программном эссе «Ключи Марии»:
«Орнамент— это музыка. Ряды его пиний в чудеснейших и весьма тонких распределениях похожи на мелодию какой-то одной вечной песни перед мирозданием. Его об
разы и фигуры какое-то одно непрерывное богослужение живущих во всякий час и на всяком месте. Но никто так прекрасно не слился с ним, вкладывая в него всю жизнь, все сердце и весь разум, как наша древняя Русь, где почти каждая вешь через каждый свой звук говорит нам знаками о том, что здесь мы только в пути, что здесь мы только «избяной обоз», что где-то вдали, подо льдом наших мускульных ощущений, поет нам райская сирена и что за шквалом наших земных событий недалек уже берег» *.
Ромбический узор, как правило, символизирует женское естество и плодородие. В отечественной литературе (в основном благодаря авторитету академика Рыбакова) в настоящее время возобладала точка зрения, согласно которой ромбический орнамент с точкой посередине представляет собой символ засеянного поля (рис. 29). Здесь налицо явный рецидив вульгарно-социологического подхода, требующего во всех предметах и явлениях материальной культуры (включая декоративно-прикладное искусство) отыскивать следы односторонне понимаемой производственной деятельности. Причем под последней мыслится исключительно хозяйственная деятельность, основанная на коллективном или индивидуальном труде. К сожалению, данный искаженно трактуемый тезис совершенно не соответствует тому, что изначально вкладывалось в понятие производства. Один из общепризнанных во всем мире авторитетов по данному вопросу— Фридрих Энгельс (1820—1895)— с первых же страниц своего классического труда «Происхождение семьи, частной собственности и государства» (словно предчувствуя возможность искажения своей позиции в будущем) энергично подчеркивал:
«<...> Определяющим моментом в истории является в конечном счете производство и воспроизводство непосредственной жизни. Но само оно, опять-таки, бывает двоякого
* Есенин СЛ. Сочинения в пяти томах. Т. 5. М., 1962. С. 27.
Рис. 29. Энеолитические предметы с ромбическим орнаментом. (По Б.А. Рыбакову)
рола. С одной стороны— производство средств к жизни: предметов питания, одежды, жилища и необходимых для этого орудий; с другой — производство самого человека, продолжение рода»*.
И вообще, что конкретно означает фраза «Бытие определяет сознание»? В первую очередь, собственное бытие человека и определяет его индивидуальное сознание. Аналогичным образом обстоит и с сознанием общественным, обусловленным реалиями формационного бытия. Конкретный индивид живет прежде всего по законам, от природы заложенных в нем интересов и потребностей (включая и потребность продолжения рода), а вовсе не по предписаниям каких-либо абстрактных императивов и спекулятивных конструкций, рожденных в голове вдохновенного теоретика, который упорно пытается навязать их всему миру, подго
* Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 21. М., 1961. С. 25, 26.
няя тем самым— вольно или невольно— неисчерпаемое богатство жизни под призрачные абстракции.
Естественно, что общественные формации и государственный строй не могут не влиять на характер воспроизводства человеческого рода, но только в конечном счете и в виде некоторой среднерезультирующей линии. Каковы бы ни были экономический строй, форма правления или идеологическая доминанта — влечение существ противоположного пола друг к другу во все времена остается одинаково неотвратимым; процессы зачатия, вынашивания плода и роды никоим образом не станут зависимыми от того, какая нынче партия у власти, а народившийся младенец будет искать чмокающими губами материнскую грудь и получать причитающееся ему молоко, не обращая никакого внимания на то, какой очередной политический самодур издевается в настоящий момент над народом.
Ортодоксальные последователи того же Энгельса на протяжении десятилетий ухитрялись не замечать ключевой фразы о производстве самого человека и продолжении рода, что, конечно же, просто обязано было получать отражение в любых надстроечных феноменах. Потому-то— из-за какой-то совершенно непонятной, чуть ли не пуританской стыдливости— вместо вполне естественного выявления в ромбическом орнаменте сексуальных мотивов и была придумана легенда о «распаханном и засеянном поле». Ее даже ухитрились спроецировать на территории, где земледелие из-за суровых климатических условий сроду не практиковалось: у народов Крайнего Севера, в глаза не видевших сельскохозяйственных орудий и понятия не имеющих, как с ними обращаться, ромбы и треугольники распространены не менее, чем у исконных земледельцев— жителей Черноземья. Ла и коренится ромбический орнамент в таких доисторических глубинах, когда земледелием вообще еще никто не занимался. Зато всегда занимались независимо от хозяйственной формации и производством, и воспроизводством себе подобных.
