Античный полис (проблемы отечественной и всеобщей истории) - Андреев Ю.В.
Скачать (прямая ссылка):
В уникальном единстве отмеченных замечательных качеств и состояла удивительная жизнестойкость греческого полиса. На всем протяжении древней греческой истории полис оставался определяющим типом организации общества — и как самодовлеющий самостоятельный организм в классический период, и как элементарная частица более сложного политического единства в периоды эллинистический и римский. Однако эта определяющая роль полиса не должна абсолютизироваться. Парадокс греческой истории состоит в том, что основной ее тенденцией было непрерывное и в обшем малоуспешное стремление к предолению полиса: непрерывное в силу несоответствия однажды установившихся полисных принципов (экономическая автаркия, политический партикуляризм, сословная исключительность и т. п.) дальнейшему общественному прогрессу, а безуспешное ввиду того, что попытки преодоления полиса осуществлялись на полисной же основе. Примерами таких попыток
G
могут служить уже Пелопоннесский и Афинский союзы, а затем городские тирании и державно-территориальные образования позднеклассической эпохи (Ферско-фессалийское государство Ясона, Сицилийская держава Дионисия). Более или менее успешное преодоление полисной стадии оказалось возможным лишь с помощью внешнего рычага, отчасти во времена македоно-эллинистических правителей, а по существу только в эпоху Рима, но и тогда полис остался в качестве элементарного ядра, а полисная идеология и культура сохранили свое значение вплоть до самого конца античности. Можно сказать, что жизнь древнегреческого общества была жизнью полиса, но что самая эта жизнь проходила в форме непрерывного ее отрицания. Этим в конечном счете объясняется трагическая особенность греческой истории, состоявшая в непрекращаю-щейся междоусобной борьбе полисов с полисами, тиранов — с гражданами своих общин, державных властителей — с подчиненными городами. Отсюда — большая роль войны в истории независимой Греции, политического террора и подавления — в позднейший эллинистическо-римский период.
В дальнейшем полезно помнить об условности подчеркиваемого теорией полисного начала,, о парадоксальности реального воплощения этого начала в греческой древности. Интересным представляется с этой точки зрения проследить трагические перипетии греческой истории, обусловленные своего рода движением по кругу. В самом деле, отрицающее полисный принцип развитие экономических связей упиралось в суженную основу производства в условиях полисного рабовладения; стремление к политическому единению — в живучесть полисного автоно-мизма; распад полисного гражданского единства и размывание граней между гражданами и негражданами — в стойкость сословной корпоративности, непрерывно питаемой кооптированием новых граждан из числа свободных чужеземцев или отпущенных на волю рабов. И даже в сфере идеологии развитие достаточно радикальных, по существу подрывавших полисное начало идей — например, панэллинской и монархической — уживалось у античных теоретиков с признанием незыблемости самого полиса. В исследовании этой парадоксальной стороны античной истории заключены большие возможности для более всесторонней и более правильной оценки как античной цивилизации в целом, так и ее ядра — полиса.
Э. Д. Фролов
Ю. В. АНДРЕЕВ
АНТИЧНЫЙ ПОЛИС И ВОСТОЧНЫЕ ГОРОДА-ГОСУДАРСТВА
Проблема общего и особенного в историческом развитии государств Древнего мира все еще остается одной из самых острых и актуальных проблем нашей науки. He утихают споры вокруг всеобщности таких категорий, как рабство и рабовладельческий способ производства, община и частная собствен' ность и т. д. В недавнее время к этому кругу проблем добавился еще один немаловажный вопрос — о полисе. В некоторых из опубликованных в последние годы работ (заметим, что их авторами являются, как правило, специалисты по истории Древнего Востока) можно встретить выраженное в самой категоричной форме мнение, будто полис, до сих пор считавшийся специфической, присущей только античному миру формой государства, был хорошо известен также и на Востоке и существовал здесь, хотя, конечно, под другими названиями, задолго до завоеваний Александра Македонского и начала эпохи эллинизма.1
Нам кажется, что такого рода суждения, ведущие к совершенно неправомерному стиранию границ между античной цивилизацией и исторически предшествующими ей цивилизациями Передней Азии, основаны на произвольном смешении двух далеко не однозначных понятий: понятия полиса и понятия города-государства. Разумеется, никто не станет отрицать, что полис в обоих его вариантах: греческом и римско-италийском представляет собой лишь частный случай, определенную разновидность гораздо более широкой почти универсально распространенной категории городов-государств. Однако своеобычность
1 Cm., напр.: Дьяконов И. М. Проблемы экономики. О структуре общества Ближнего Востока до середины II тыс. до н. э. — ВДИ, 1968, № 4, с. 31, прим. 126; ср.: Никифоров В. Н. Восток и всемирная история.
М., 1977, с. 272.
этого частного случая, его обусловленность специфическими историко-географическими условиями, сложившимися именно в данном греко-италийском регионе Древнего мира и нигде больше, ни в коем случае не должны упускаться из вида.2 В противном случае мы ничего не сможем понять в тех особенностях античной культуры, которые делают ее совершенно уникальным, из ряда вон выходящим явлением на общем фоне культурной истории человечества.
