Битва ставок. Великое противостояние 1941-1945 - Александров А.
Скачать (прямая ссылка):
Итоговый доклад Василевского за 17 февраля изобиловал фактами резкого обострения обстановки в полосе наступления 3-го Белорусского фронта на Кенигсбергском направлении, а также юго-восточнее Эльбинга в полосе наступления войск Рокоссовского и у ШІтаргарда у маршала Жукова.
Приняв поручение Верховного отправиться в Восточную Пруссию для организации быстрейшего разгрома врага, маршал Василевский обратился к нему с просьбой:
— Я прошу вас, товарищ Сталин, освободить меня от должности начальника Генерального штаба, поскольку большую часть времени я нахожусь на фронтах. Считаю такое решение назревшим и целесообразным.
— Вот как? — искренне удивился Верховный. — И вас такое решение не обидит, товарищ Василевский?
— Генерал армии Антонов фактически давно исполняет эту должность, товарищ Сталин. За мной я прошу оставить только должность заместителя наркома обороны:.
— Товарищ Антонов, как вы относитесь к предложению товарища Василевского? — Сталин медленно повернулся в сторону «исполняющего начальника Генштаба».
Генерал армии Антонов совершенно искренне ответил:
— Я эту просьбу Александра Михайловича не разделяю, товарищ Сталин. Считаю, что авторитет маршала Василевского в войсках очень вы:сок и предпринимать радикальную перемену в Генштабе нет необходимости.
— Понятно, товарищ Антонов, — кивнул головой Верховный и снова повернулся к Василевскому. — Пока я подпишу директиву, что с 22 февраля вы: берете на себя руководство действиями 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов в качестве представителя Ставки, а ваше предложение по Генштабу еще рассмотрит Политбюро ЦК. Когда вы: сможете, товарищ Василевский, вылететь на фронт?
— Завтра, 18 февраля, товарищ Сталин, — не задумываясь, ответил маршал Василевский.
415
— Не торопитесь. Это можно сделать 20 февраля, товарищ Василевский. Пару дней отдохните, побудьте с семьей, сходите в театр, а перед отлетом зайдите ко мне, — привычным тоном распорядился Верховный.
Следующий день, однако, коренным образом изменил принятые накануне решения. Вприфронтовой зоне, вблизи Мельзака, осколком снаряда был смертельно ранен и вскоре скончался командующий 3-м Белорусским фронтом генерал армии Черняховский. ГКО освободил маршала Василевского от обязанностей начальника Генштаба, а Ставка назначила его командующим 3-м Белорусским фронтом. С этого же дня Генштаб возглавил генерал армии Антонов.
Хотя донесение штаба 1-го Украинского фронта за 21 февраля особых тревог не вызывало, все же ночью Верховный разыскал маршала Конева и с тревогой в голосе спросил:
— Товарищ Конев, что происходит в 3-й гвардейской танковой армии? Где она в данный момент находится?
Маршал Конев уверенно ответил:
— 3-я гвардейская танковая армия ведет напряженные бои севернее Лаубана, товарищ Сталин. — доложил Конев. — Командование 4-й танковой армией противника, перебросив на Гёрлицкое направление подкрепления, предприняло попытку выйти на ее тылы и отрезать от смежной 52-й армии Коротеева. Обстановка сложилась действительно не простая, но для подвижных войск это дело привычное.
— Вы меня успокаиваете, товарищ Конев, а Генштаб бьет тревогу, — возразил Верховный. — Вы уверены, что 3-я гвардейская танковая сумеет отразить нависшие угрозы?
— Я нахожусь рядом, на командном пункте 52-й армии, товарищ Сталин. И если обстановка усложнится, то будут приняты все необходимые меры для отражения возникающих угроз. Я полностью доверяю генералу Рыбалко.
Уже к полдню 22 февраля кризис севернее Лаубана в полосе наступления 3-й гвардейской танковой армии Рыбалко миновал. Атакующая группировка 4-й танковой армии Грезера была разбита. Одновременно правое крыло продолжсало наступление в Бранденбургской провинции. 13-я армия Пухова пробилась в этот день к реке Нейсе, южнее Губена.
Переход к обороне на Берлинском направлении позволил командующему 1-м Белорусским фронтом Жукову выделить силы для разгрома группы армий «Висла» в Восточной Померании. К исходу 1 марта группировка, на острие которой действовали 1-я и 2-я гвардейские танковые армии Катукова и Богданова, нанесла рассекающие удары на Каммин и Кольберг. Однако темп продвижения вперед правофланговых сил был крайне низким. Создалась
416
реальная угроза для войск 2-го Белорусского фронта быть атакованными со стороны вражеской группировки, удерживающей Ней-штеттин. Маршал Рокоссовский доложил 2 марта о своих тревогах в Ставку.
— Efci считаете, товарищ Рокоссовский, что маршал Жуков хитрит? — прямо поставил вопрос Верховный.
— Не думаю, товарищ Сталин, что Жуков хитрит, — возразил Рокоссовский. — Но правое крыло его фронта наступает медленно. Создается угроза моему левому флангу.
— А если Ставка, товарищ Рокоссовский, поручит войскам вашего фронта овладеть Нейштеттином?
— Но разграничительная линия проходит в данный момент восточнее города, товарищ Сталин.
— Ставка может перенести разграничительную линию и западнее Нейштеттина, товарищ Рокоссовский.
Командующий 2-м Белорусским фронтом согласился:
— Ясно, товарищ Сталин. Мы сейчас же примем меры к овладению Нейштеттином.
