История почвоведения (от времени его зарождения до наших дней) - Крупеников И.А.
Скачать (прямая ссылка):
20 В. В. Крестинин — «архангельский гражданин», прогрессивно настроенный разночинец, был близко знаком с академиком И. И. Лепехиным, помогал ему в составлении «Дневных записок», состоял в переписке с академиком II. Я. Озерецковскнм, является автором ряда исторических трудов; интересны также его географические сочинения.
интересен и в природном и в историческом отношениях: «...большой, прекрасный и хлебородный остров на реке Двине... Кур-островская волость особливого примечания достойна потому, что в ней родился и воспитан славный ученый муж Михайло Васильевич Ломоносов» (Крестинин, 1785, с. 31).
Во всех двинских волостях при характеристике земельных угодий, а также и почв применялись такие названия: орамые и не орамые земли, пашенная земля, пожни. Наибольший интерес в глазах крестьян представляли пахотные земли и сенокосы, или пожни. Для оценки тех и других существовали классификации: «Сельские жители около Холмогорских волостей в нынешнее время разделяют свои пашни, по доброте их, на цельные, полу-цельные и плохие поля». При этом одно поле цельной земли, на котором высевалась четверть, или мера овса, ценилось в 30— 35 рублей. Такое же поле полуцельной земли — в 25—30 рублей, а поле плохой земли — в 15—20 рублей. Сенные покосы подобным же образом разделялись на цельные, полуцельиые и плохие, причем между этими категориями также устанавливались определенные соотношения. Такая классификация применялась в окрестностях Холмогор.
В других двинских волостях начиная с XVI в. (а может быть,
XV в.) практиковалось разделение пахотных и луговых почв на пять «статей». Луга разделялись на статьи по количеству получаемого сена, выражаемому в «кучах». Пашни разделялись на статьи более сложным образом. В первые две включались почвы, пригодные для получения высоких урожаев ячменя, видимо, считавшегося в те времена наиболее ценным хлебным растением на севере. В первую статью попадали почвы «более урожайные» и требующие большего количества семян для посева. В третью и четвертую статьи входили почвы, на которых лучше всего удавалась рожь. Разделялись между собой эти две статьи также по урожайности и по количеству семян, нужных для посева. В пятую статью зачислялись самые малоурожайные почвы, пригодные под посев ячменя (Крестинин, 1785, с. 3, 38).
Таким образом, каждая «статья» характеризовалась: определенным видом хлебного растения, лучше всего удающегося на этой почве; урожайностью этого растения; количеством семян, необходимым для посева. Двинская классификация почв-земель отличалась в принципе от той, которая применялась при «сошном письме». В последней главными были задачи налогового обложения, на севере преследовались уже и чисто агрономические цели: найти лучшие почвы для разных культур»
В конце XVII в. ведение «Писцовых книг» прекратилось, так как земельная подать была заменена сначала подворной, а затем подушной. Писцовые книги в большом числе сохранились в архивах, часть их была опубликована и использована при решении многих вопросов социальной, экономической и этнической исто-
рии XV—XVII вв. Почвенно-земельная сторона этих подробных описей очень интересна и заслуживает более тщательного исследования как в общем плане, так и по регионам.
В XV—XVII вв. в большинстве районов России в земледелии восторжествовало трехполье. Это отчетливо видно из «Писцовых книг». Учитывая примерное равенство полей, писцы перемеряли одно из них тщательно, о чем свидетельствует такая формулировка: «в одном поле, а в двух потому ж». Паровое поле давало отдых почве, в него же вносился навоз, хотя и нерегулярно. В Белоруссии, как отмечал путешественник XVI в. Александр Гваньини, поля удобрялись навозом по строгому порядку. Но и в других местах это делалось. Еще в «Послании митрополита Фотия... мирянам», датируемом 1419—1420 гг., есть такие слова: «... человек сам себе винограду делатель и сие бо лето до покаемся и се бо есть окопати и осыпати гноем». Конечно, виноград здесь фигурирует как художественный образ.
Для обозначения органического удобрения применялись как синонимы слова: «навоз», «назем», «гной». В 1560 г. крестьяне, работавшие на земле одного монастыря, обязывались «сеяти, и орати, и сено косити, и гной на землю возити». В других документах есть упоминание о повинности «навоз на поля возити», говорится о специальных «гиоевозцах» и «иаземщиках», в обязанность которых входило вывозить навоз и удобрять им почву. Усовершенствовалась соха, снабженная палицей: почва вспахивалась теперь глубже и навоз хорошо заделывался в нее (Кочин, 1965, с. 148—150). В «Домострое» — известном нравоучительном сочинении XV—XVI вв.— агрономические сюжеты крайне скудны, но все же есть раздел, «как гряды копати весне и навоз кла-сти, а навоз зиме запасати» (Домострой..., 1902, с. 44).
При внесении навоза учитывалось природное плодородие почв; там, где они были особенно бедными, его всегда не хватало. Включавшиеся в трехпольный севооборот недавние подсечные земли сначала не удобрялись: пахарь надеялся на их естественное плодородие. Меньше заботились об унавожении на так называемых владимирских черноземах—-темноцветных почвах владимирского ополья. В записках Генриха Штадеиа (современника Ивана Грозного) есть такое любопытное место: «Рязанская земля такая прекрасная... что подобной ей я не видывал... земля тучна. Весь навоз свозился к рекам: когда сходит снег и прибывает вода, то навоз весь сносится водой» (Штаден, 1925, с. 76). Кстати, и по данным, относящимся к середине XVIII в., на юге Рязанского наместничества преобладал «чернозем, не требующий навоза» (Кочин, 1965, с. 149).
