Мистер Томпкинс внутри самого себя. - Гамов Г.
ISBN 5-7029-0343-9
Скачать (прямая ссылка):
Что же касается механизма, то мы отчетливо видим, что целенаправленная активность живых организмов, по крайней мере в простейших случаях, управляется почти так же, как в наших действующих целенаправленных машинах. Разумеется, в более сложных случаях аналогия между целенаправленно функционирующими машинами и живыми организмами не столь очевидна, но у нас по крайней мере остается
Озеро мечтаний
313
надежда, что и в этих случаях нам в конце концов также удастся найти простое объяснение.
— Но целенаправленно функционирующие машины действуют так только потому, что мы их так спроектировали, — возразил мистер Томпкинс. — А что ты можешь сказать о целенаправленно действующем организме, например, о гончей, преследующей зайца? Кто ее «запрограммировал»?
— Эволюция, кто же еще? — удивился Уилфред. — Отсеивая, так сказать, хорошее от плохого, целенаправленно действующие организмы доказали, что обладают большей способностью к выживанию, чем их собратья, не обладающие даром целенаправленного действия. Не следует забывать, что мы являемся продуктом эволюции точно в такой же мере, как любая собака, а наше превосходство именно в том и состоит, что мы можем достигать поставленной цели более эффективно, чем любое другое животное.
Не сомневаюсь, что в ближайшем будущем нам предстоит узнать много нового. Но могут быть и сюрпризы. Помнишь, что случилось с небесной механикой? После Ньютона какое-то время все было так ясно, а затем в движении планеты Меркурий начали обнаруживаться малые, но вполне определенные возмущения — отклонения от предсказываемой орбиты. И в результате на наших глазах родилась теория относительности Эйнштейна с ее новыми понятиями времени и пространства. Урок, который нам надлежит извлечь из сказанного, заключается в следующем: следует не успокаиваться на достигнутом и не закрывать глаза на упрямые факты.
— А какого сорта сюрпризы можно было бы ожидать нам теперь? — поинтересовался мистер Томпкинс.
— Если мы что-нибудь ожидаем, то это уже не сюрприз, — рассудительно заметил Уилфред. — Но если оставить в стороне такие вещи, как телепатия, то есть одна интригующая идея, которую всерьез обсуждают сейчас многие ученые. Возможно, что мы лишь одна из многих разновидностей наделенных разумом существ, обитающих во Вселенной, и не исключено, что когда-нибудь нам удастся установить контакт с другими мыслящими существами и узнать, что возможны формы жизни, отличные от привычных нам.
— Ты имеешь в виду, что разумные существа обитают где-то в солнечной системе?
— Нет. Космические зонды и другие исследования сделали весьма
314
Мистер Томпкинс внутри самого себя
сомнительным существование любой формы жизни на любой из планет, обращающихся вокруг нашего Солнца, разумеется, за исключением Земли, и развитой цивилизации, кроме нашей. Но вполне возможно, что где-то вокруг других солнц, отстоящих от нас на огромные расстояния и называемых звездами, обращаются иные планеты, на которых существует не просто жизнь, но жизнь разумная и цивилизованная.
— Грандиозная идея, — не мог не признать мистер Томпкинс. — Разумеется, мне отлично известно, что сюжеты о разумных обитателях далеких миров давно используются в научной фантастике, но из того, что ты сейчас мне поведал я заключил, что ученые также вполне серьезно относятся к подобным идеям. Что стало причиной изменения их отношения к проблемам поиска внеземных цивилизаций?
— Все дело в том, как мы теперь отвечаем на два вопроса, — пояснил Уилфред. — Вопрос первый: существуют ли другие обитаемые миры? Ответить на него призваны астрономы. Вопрос второй: если обитаемые миры действительно существуют, то отличаются ли они от нашего?
Это вопрос адресован биологу, на который он может ответить только в том случае, если понимает, как зародилась и в каком направлении развивается жизнь на Земле. Ответ на первый вопрос о том, существуют ли иные обитаемые планеты, обращающиеся вокруг других звезд, мы сможем дать, если будем знать, как образуются планетные системы.
Первые теории происхождения планетных систем были сформулированы во второй половине восемнадцатого века немецким философом Иммануилом Кантом и французским математиком Пьером Симоном де Лапласом. Созданные совершенно независимо друг от друга, теории были очень схожи и стали известны под общим названием гипотезы Канта-Лапласа. Согласно этой гипотезе, молодое Солнце было окружено поясом рассеянной материи, так называемой «солнечной туманностью», которая либо сохранилась от начальных стадий сжатия рассеянной материи, из которой образовалось Солнце, или которая была исторгнута из недр Солнца на более поздних стадиях из-за увеличившейся скорости вращения основного тела Солнца. Кант, будучи философом, сформулировал свою гипотезу чисто качественно. Удивительно, что Лаплас, хотя он и был блестящим математиком, опубликовал свою гипотезу только в популярной брошюре и, насколько известно, никогда не пытался облечь ее в математически строгую форму.
