Летчики-испытатели. Сергей Анохин со товарищи - Амирьянц Г.А.
ISBN 5-217-03081-Х
Скачать (прямая ссылка):
Рулями ему вывести не удалось, он применил ракеты. И лестно отозвался о моих действиях. После этого он и Верников благословили меня на эти испытания. До того они вдвоем (в основном, - Верников) были как бы монополистами в подобной работе. Анохин - испытывал на штопор все планеры. Он выделил меня, особо ничему не учил, но в дальнейшем меня с его благословения на методсовете назначили на эти работы..." Щербаков, кстати, стал после ухода Анохина председателем методсовета ЛИИ.
Александра Александровича Щербакова, так же, как военного летчика-испытателя из ГК НИИ ВВС Василия Сергеевича Котлова, называют профессором штопора. Щербаков же в своих воспоминаниях называл мастером испытаний на штопор Сергея Николаевича Анохина. Он считал, что именно благодаря Анохину были исключены проблемы со штопором пассажирского самолета Ту-104, которые приводили к трагическим потерям во время освоения этого самолета. Отдавая должное Анохину прежде всего как испытателю высшего класса, которому "доверяли опытные самолеты все генеральные конструкторы", Щербаков вспоминал вместе с тем уникальные эпизоды спасения летчика: "Исход описанных случаев мог быть благополучным только при условии, что летчик, видя смертельную опасность, был способен действовать спокойно, хладнокровно и обдуманно. Этими качествами Анохин обладал более всех других летчиков-испытателей. Если бы это качество можно было оценить количественно, Анохин должен был бы попасть в книгу рекордов Гиннеса...".
В середине 1950-х гг. обнаружились недостатки авиагоризонта. При энергичном маневре самолета прибор переставал отслеживать движение, что нередко ставило в трудное положение строевых летчиков, терявших пространственную ориентацию. Был разработан новый авиагоризонт АГИ-1. Анохину и Щербакову поручили провести испытания, призванные доказать, что АГИ-1 "терпел" безотказно все угловые скорости и углы поворота. Для этого надо было выполнить на
752 самолете МиГ-19 большое количество энергичных штопоров. Что и было сделано, - в основном, Щербаковым.
Анохин и Щербаков знакомили с особенностями вывода из штопора тех или иных (новых, в основном) машин своих товарищей. Казьмин рассказывал, как это делал тот и другой - он летал с обоими. Щербаков непрерывно подсказывал и действовал сам рулями и элеронами. Анохин, напротив, дал "обучаемому" полную свободу. Не сказал за время полета ни слова. Когда приземлились, Казьмин спросил: "Сережа, какие замечания?" Петр Иванович, считавший всегда Сергея Николаевича летчиком непревзойденным, запомнил навсегда ответ: "Да какие замечания? Ты летаешь не хуже меня. А, может, и похлеще...".
Маргарита Карловна заметила: "У Сергея Николаевича в крови была инструкторская жилка. Ведь начинали обучать людей летать, когда были у нас только одноместные планеры. Шутите - выпустить человека в самостоятельный полет! Ювелирное это было дело - все рассказать и показать на земле..." Сергей Николаевич был талантливым инструктором, воспитавшим замечательных летчиков. Многое как инструктор он дал и Маргарите Карловне. А она воспитала своих, замечательных учеников. Достаточно назвать, летчика-испытателя А. Д. Перелета. Еще до войны, будучи планеристом, он совершенствовался в группе Раценской: приехал в Коктебель, будучи уже инструктором, на переподготовку в качестве планериста-парителя. Когда он стал уже знаменитой личностью среди испытателей, ведущим летчиком-испытателем ОКБ А. Н. Туполева, Анохины не раз
встречались с ним и были дружны с этим мягким, симпатичным человеком. Погиб он при испытаниях опытного самолета Ту-95. В конце войны, когда Центральный аэроклуб перебазировался из Владимировки в Казань, там в группе Раценской учился летать на планерах, и отлично летал, другой знаменитый впоследствии летчик-испытатель ОКБ А. И. Микояна Г. К. Мосолов. Воспитанником Маргариты Карловны (уже послевоенным) был Б. В. Половников -еще один летчик-испытатель ЛИИ. Все они были очень разными людьми, и каждый по-своему памятен Раценской: Перелет -приветливым, приятным лицом, Мосолов - душевностью, теплотой, Половников - мощной комплекцией. Однажды летом, в полете Мосолов вдруг обратился к Маргарите Карловне: "Товарищ инструктор! Смотрите, как воздух пахнет! Смотрите вниз - все бело в лесу!" Это цвела черемуха...
753 Среди воспитанников Раценской и военные, и гражданские летчики. Многие - Герои. Один из них - А. И. Нефедов - погиб в войну... Разными были ее ученики, как и ученики Сергея Николаевича. Но летали в большинстве своем - отлично...
Еще одним замечательным воспитанником Анохиных, не столько летчиком или не только летчиком, но и ученым, был будущий профессор Арсений Дмитриевич Миронов. Он летал в звене Раценской в Центральном аэроклубе и был ее любимцем. «Этот любимый мой Миронов однажды чуть не угробил меня, - с улыбкой рассказывала Маргарита Карловна. - Как-то закончились полеты. Все, как полагалось, прилетели. Мы убрали уже планеры. Небо совершенно безоблачное. Пошли ужинать. И вдруг хватились: Миронова - нет! Он был человеком очень дисциплинированным, организованным, отличным летчиком - не случайно дошел до мастера спорта. И вот, на тебе - нет Миронова! Я испереживалась - что ж могло случиться. И уж мысли плохие: что скажу его родным - жили-то они рядом, за стенкой, в одном с нами доме. И вдруг кто-то довольно крепко выругался и говорит: "Смотри, Карловна, что делается! Смотри - планер в воздухе!" Где-то далеко и высоко была видна полоска - это мой любимец Арся Миронов возвращался домой на термиках, на высоте тысячи полторы, в совершенно безоблачном небе. Чертыхаясь, но уже успокоившись, мы ждали, пока "нарушитель", приготовившийся уже, очевидно, к своему наказанию, сядет...».
