Интуиция совести - Ухтомский А.А.
ISBN 5-88986-13-5
Скачать (прямая ссылка):
6 июля 1918. А. Ухтомский.
Рыбинск.
143
Дай Бог здоровья Вам, дорогой друг Варвара Александровна, что наконец дали о себе знать. Письма Вашего с дороги, из Москвы, и не получал. Последнее письмо, дошедшее до меня, было из Петрограда, там Вы писали, что вскоре едете в Саратов, откуда пришлете адрес. Только теперь, более чем через месяц, пришло обещанное письмо из Саратова!
Рад, что Поволжье приняло Вас гостеприимно, кормит Вас хлебом, приветствует Вас видом дорогой Волги, катящей свои воды от нас, из Ярославщины! Пускай и ныне, когда будете читать это письмо, Волга передаст Вам мой привет!
Сегодня престольный праздник у нас на Тихвинском кладбище, где покоятся мои тетя, отец с матерью, бабушка и проч.— память Святителя Тихона Задонского. Вот в его-го день мне и хочется побеседовать с Вами отсюда. Взяли ли Вы с собою его прекрасную книгу «Сокровище духовное»? У меня, к сожалению, она осталась в Петрограде. Продолжаю читать даренного Вами Златоуста, берясь за него, всякий раз вспоминаю Вас! Да, великое сокровище. И чем более вчитываешься в него, тем больше открываешь мыслей и научения. Вы сделали хорошее, радостное дело, что дали книгу его петроградскому извозчику. Несчастный наш народ, оставленный и покинутый церковным руководством {ибо церковь занималась чуждым себе государственным делом!), гибнет от духовного невежества и оттого, что уже забыл и слышать слова доброго пастыря!
Я издали, заочно глубоко поклонился Вам, прочтя, как Вы подарили золотые слова Святителя Иоанна простому человеку, окруженному мраком и убийством обезумевшего города. (...)
Что касается меня, то я пока, по милости Божией, в своем дедовском углу, хоть он, по новейшему декрету, уже не принадлежит мне более. Тяжело для меня было бы, если бы его разорили, уничтожили бы мои записки, памятки, книги. Сохрани, Боже, от этого, но и твори, Боже, волю твою; прошу Вас молиться обо мне!
О брате моем я ничего не знаю с тех пор, как Уфа отрезана чехословацкими войсками. Надеюсь, что с ним все благополучно. He знаете ли Вы чего-нибудь о нем?
Об Университете ничего верного сказать нельзя. Пока он еще автономен, за исключением того, что туда открыт доступ всем «прохожим» с 16-летнего возраста. Ho и пресловутая автономность ежечасно может быть
уничтожена росчерком пера или явочным порядком!
Е. Введенский живет в деревне в Вологодской губернии. Из Университета имею сведения только через Н. Я- Кузнецова и И. А. Ветюкова 90.
Здешние, собственно рыбинские и ярославские, дела нелегки. Большевики готовятся к каким-то боям: роют окопы близ Рыбинска, ставят орудия. Из Шексны в Волгу проведены петроградские миноносцы, едут матросы. Красная Армия и т. п. Обостряются гонения на церковь, гонят монашенок из монастыря, грозят избиением священникам. Народ, в свою очередь, покидает храмы все более и более. Казнения бедствиями и голодом не вразумляют пока и не приводят а себя, а ожесточают. Это, по Златоусту, признак особенно тяжкий,— признак того, что болезнь неисцелима, смертельна! Именно нераскаянность, очерствелость, склонность к вящему ожесточению — признак духовной гибели! Неужели народ наш так и не исцелится от своей болезни?!
Хранит нас только бесчисленное милосердие Божие и Михаил Князь Великий, о котором говорится в 12-й главе книги Даниила,— архистратиг Божиих Сил, побо-рающий силу диавола и антихриста, которые заточили бы и погубили бы все, если бы это было в их власти и не было бы поборающего.
Пишите поскорее, пожалуйста, пока еще доходят письма! Господь с Вами!
Надежда Вам низко кланяется, так же и мой родной угол.
Простите. Преданный Вам
А. Ухтомский.
^3—14 августа 1918,
Рыбинск.
/5 августа 1918 г.
Рыбинск.
Вчера я отправил Вам письмо, дорогой друже, сегодня же нашел у себя между книг листочек, писавшийся для Вас, но недописанный и не отправленный в свое время. Мне захотелось дописать и послать его Вам, Поздравляю Вас со Днем Великой Пречистой,— как называли день Успения и Премудрости Божией Софии в старину русские люди. Я был сегодня в здешнем Софийском монастыре, где жила и погребена моя бед-
145
ная Аннушка 91: там сегодня престольный праздник. Бедные монашенки голодают и мучаются тревогою от всевозможных слухов и ожиданий худшего и худшего, которые носятся в воздухе. Настроение в народе вообще тяжелое, пришибленное, тупое. Нет духа покаяния, нет до сих пор прозрения на свои преступления, а значит, нет и просвета надежды на избавление. Голодающие и измученные бабы в очередях похабничают и ругаются, кощунствуют; церкви почти пусты. Все это говорит, что кризиса болезни нет, лучшего ожидать не приходится. Несчастные погибают в собственной заразе мерзостями и преступлениями. (...)
Вы как-то по весне писали мне, что Вас заинтересовал «анархизм». Очевидно, и Вас задела атмосфера, которою насыщен Петроград и современный русский народ вообще. Летом я приобрел н прочел добросовестно книгу Кропоткина «Речи бунтовщика» (Paroles d'revolte) —это для того, чтобы проверить мои общие воззрения на это, с позволения сказать, направление человеческой мысли и дабы судить не по общим и далеким сведениям, а по первоисточнику. Впечатление мое сводится к следующему. Критическая часть у автора хороша, с нею согласится всякий христианин, отдающий себе отчет в том, что представляет из себя современная европейская цивилизация, проникнутая тщеславием, гордыней, сластолюбием, крайним духовным нечувстви-ем и немилосердием. Ho в попытках дать что-нибудь положительное, какой-либо намек на практическую программу для достижения блага, старик жалок и бесплоден; там же, где он,— за отсутствием более разумного,—рекомендует народу кровавую бойню, он становится уже и мерзок! Вот от такой-то болтовни, столь безобидной по кабинетам гг. писателей, и получились современные безумные плоды! Вкратце мой комментарий на кропоткинскую «философию» сводится к следующему.
