Интуиция совести - Ухтомский А.А.
ISBN 5-88986-13-5
Скачать (прямая ссылка):
S февр. 1916.
Петроград.
Дорогая Варвара Александровна, сообщаю Вам, что сегодня я получил заказанную для Вас икону Тихвинской Божьей Матери, которая вышла, на мой взгляд, чрезвычайно удачною, просто прекрасною. Она стоит у меня, и хорошо, если бы Вы за нею пришли. Кроме нее и одновременно пришли иконы: Нерукотворного Спаса для моей бедной Анны, софийской инокини, и Святого Внимания для себя. Эти обе иконы далеко не так удачны, как Ваша. Ваша же мне необыкновенно нравится!
Я очень советую Вам приобрести икону чириковской работы, сделанную для Вас, тоже Тихвинской Божьей Матери, и находящуюся в Надеждинской лавке — приобрести для Елены Владимировны. Если долго возиться с окладом, и слишком очень дорогим, то можно ведь просто обложить бок и тыл иконы хорошей парчой, как это делается часто и как делал я у Оловянчикова. Вы берете парчу, какая будет более идти к иконе Матери Божией, и это будет очень красиво!
Икона, как я Вам говорил, не так строга, как мои, но все-таки это икона, а не сусальный пряник. He надо содействовать, хотя бы и в мелочах, распространению дурного вкуса. Сама Елена Владимировна по мере роста в церковном духе поймет, где подлинное идейное иконное искусство, способное воспитывать настроение, и где
101
пустая пачкотня, хотя бы и «красивенькая» на поверхностный взгляд! Итак, не применяйтесь без нужды к неразвитому еще чутью, а уже если дарить, дарите действительно хорошее и стоящее!
Напишите, пожалуйста, когда зайдете за Вашей иконой. Лучше бы всего в четверг вечером, после Вашей всенощни.
Простите пока.
Ваш А. Ухтомский.
21.! 11.19/6.
Петроград.
1 августа 1916.
Рыбинск.
Хороший друг мой, Варвара Александровна, простите меня за мое молчание. Что-то страшное у меня с письмами к Вам, Подходят нарочитые дни, и я мысленно назначаю себе написать Вам теплое, дружеское слово. Ho день приходит; потом уходит; а письмо остается ненаписанным. (...) Вещей, о которых есть что сказать и требуется сказать,— так много, что и не знаешь, с которого бока приступиться к этому множеству! Сегодня, стоя за утренним правилом Спасу Всемилостивому, определенно почувствовал, что надо именно сегодня написать Вам непременно. Этот день, нарочито посвященный Христу, той главе, через которую мы соединены между собою как члены единого тела, и соединены во веки веков, так что смерть не имеет власти над этим соединением, ибо тело Христово пребывает вовек! И вот в этот-то день и хочется в особенности сказать слово своему самому ближнему человеку, хоть он и далеко по пространству. Пусть и сейчас скажется очень, очень мало из того множества вещей, о которых накопились речи, но все-таки надо написать и сказать слово, или просто побыть друг с другом, хотя бы и молча, но так, чтобы почувствовать, что все-таки и мы в самом деле члены единого дорогого, несравненно дорогого тела Всемилостивого Спаса, в котором продолжают жить с нами и отошедшие друзья: Ваш покойный отец, моя тетя Анна, отец, мать, деды и все любимые. Ho с чего же начинать, откуда приниматься за слово?! Вот и с ближним своим человеком оказываешься в том же положении, чувствуешь себя так же, как
102
0 отношении самой, соединяющей Главы, когда придет
і день Его... (...) Да, и перед ним, и перед ближними Прежде всего грешны мы, и грех этот затмевает, застилает ум, и оттого душа обыденно молчит в своем не-чувствии, тогда как время идет и дни суда приближаются; и когда наконец ясно почувствуешь над собой Судию, то и не знаешь, откуда начать свою речь, какое начало положить плачу о том, что грех заслоняет от нас лик Христов,— нашу Главу,— а тогда забываем мы и о своем единстве в нем или же начинаем пытаться создать свое сообщество без него, забывая, что «без Него не можем творить ничего».
Сердечное Вам спасибо за Ваше приветствие с солнышком в июне, ранним утром 18-го, Вы не пожалейте, друг, что под влиянием доброго чувства написали мне тогда такое теплое слово, точно брызнули и на меня в Рыбинске золотыми лучами того красного солнышка, что озарило Вас в то утро! Я почувствовал и чувствую Ваше золотое, хорошее, дорогое и светлое приветствие, и оно хранится у меня вместо закладки в Евангелии, так что каждый день я беру его в руки, когда читаю новую главу благовестия!
Я пришел к тебе с приветом Рассказать, что солнце встало,
Что оно горячим светом По земле затрепетало!
И пусть же не проходит в глубине духа Вашего, и моего, и ближних наших, это ощущение яркого, красного утра, пусть плохие осенние дни « зимние непогоды не сильны будут изгнать из наших душ память об этом утре, чистом и светлом; и пусть до конца сохранит Господь в нашей душе ту ангельскую силу благовестия и приветствия братиям и ближним, что побудила Вас тогда поделиться радостью с Вашими ближними, подобно тому, как избыточествующая радость побудила Ангела у гроба нашего солнца — Христа приветствовать скорбящих жен: «Радуйтесь! возста, несть здесь; идите, благовествуйте земле радость велико; пойте небеса Божию Славу». (...)
А я в то утро подъезжал к родине моей, к Рыбинску. Вы знаете, что это тоже радость для меня, одна из самых больших на свете. Ho она отравлялась мыслью, или скорее чувством из сердца,— того, что мы с Вами так нехорошо разошлись в последний раз, когда после
