Прогрессивные мыслители Латинской Америки - Бургете А.Р.
Скачать (прямая ссылка):
* Дон Виктор Аррегине ответил ему книгой «В чем состоит превосходство латинян над англосаксами» (Буэнос-Айрес, 1900). Согласно Аррегине, длинное произведение сеньора Демолена — развитие одной из глав книги Тэна5 об английском воспитании, рассматриваемое с его лучшей стороны, представляет собой не беспристрастное исследование, а апологию англосаксов с оттенком нравоучения, которая, несмотря на это, вскружила голову многим латинянам так называемой новизной.
10'
275
в Европе и в Америке преуспевают Кассандры, которые предсказывают пожар и гибель новой Трои. Некоторые пессимисты, воображая себя девкалионами будущего потопа и даже ницшеанскими сверхчеловеками, пророчат исчезновение человечества, словно речь идет о доисторических существах или о Луне. Некоторые придерживаются следующего взгляда, хотя окончательно и не сформулированного: преступления и пороки англичан или североамериканцев — это явления, свойственные всему человеческому роду и вовсе не свидетельствующие об упадке одного народа. Напротив, преступления и пороки французов или итальянцев — это аномалии и свидетельство деградации расы. К счастью, Оскар Уайльд и генерал Макдональд родились не в Париже, а заседания круглого стола императора Вильгельма происходили не в Риме.
Нам кажется, не стоит говорить, что мы не принимаем всерьез таких дилетантов, как Поль Бурже6 или Морис Баррес, которые громят космополитизм или оплакивают упадок благородной французской расы из-за того, что дочь какого-то графа-сифилитика и чахоточной маркизы позволяет себе увлечься здоровым и сильным парнем незнатного происхождения. Что же касается мосье Гюстава Ле Бона, мы должны восхищаться его широкими познаниями и его высокой моралью, хотя он является таким же ярым сторонником Спенсера, как Макс Нордо учеником Ломброзо7, а Геккель — Дарвина. Мосье Ле Бона можно назвать если не Торквемадой8 и не Иродом, то Боссюэ9 в социологии. Если бы он не был достоин уважения за его наблюдения над светом, мы сказали бы, что он в социологии то же, что доктор Сагредо в медицине.
Ле Бон предупреждает нас, что он ни в коем случае не трактует понятие «расы» в антропологическом смысле, потому что «чистые расы уже давно почти исчезли; исключение составляют дикие народы» *. И чтобы указать нам верный путь, по которому мы должны идти, он заключает: «Среди цивилизованных народов встречаются только исторические расы, т. е. расы, полностью
* Psychologie du Socialisme, Paris, 1898, p. 151 — 152.
27U
созданные обстоятельствами истории». Согласно положению JIe Бона, испано-американские нации представляют собой именно такую расу, но настолько своеобразную, что она очень быстро перешла от детства к старости, пройдя в течение полувека те фазы, которые прошлп другие народы в течение трех, четырех, пяти и даже шести тысяч лет. В своей работе «Психология социализма» он пишет: «Двадцать две республики Латинской Америки, хотя и расположены в наиболее богатых районах земного шара, не способны использовать свои огромные ресурсы». «Окончательная судьба этой половины Америки — возврат к первобытному варварству, если Соединенные Штаты не окажут ей колоссальную услугу, завоевав ее». «Наиболее богатые районы земного шара были доведены до уровня черных республик Сан-Доминго и Гаити: вот что сделала латинская раса с половиной Америки за период менее чем полвека» (стр. 224 и 473).
Ле Бону можно доказать, что раздражение детской кожи он принимает за гангрену девяностолетнего старца, сумасбродство молодого парня — за буйное помешательство старика. С каких пор революции предвещают разложение и смерть? Ни одна из испано-американских стран не страдает сегодня от такой социальной и политической нищеты, которая господствовала в феодальной Европе. В то время как феодальная эпоха рассматривается как определенный этап исторической эволюции, испано-американская революция рассматривается как последний и окончательный этап в развитии латиноамериканского общества. Мы также могли бы противопоставить Ле Бону-пессимисту Ле Бона-оптимиста, как противопоставляют Блаженного Августпна-епископа Блаженному Августину-язычнику. Возможно, пишет Ле Бон, что после тяжелых бедствий, почти невиданных в истории беспорядков перед латиноамериканскими народами, наученными опытом и сумевшими избавиться от жадных притязаний своих враждебных соседей, стоит трудная задача — приобрести необходимые им качества, чтобы впредь добиваться успехов в жизни (стр. 244). «Проповедники могут добиться многого, потому что они умеют влиять на мнение людей, а мнение сегодня является решающим». «История так полна неожиданностей, и мир
277
идет по пути таких глубоких преобразований, что сегодня невозможно предвидеть судьбу империи» (стр. 245). Если нельзя предвидеть судьбу наций, то почему же Ле Бон предвещает гибель латиноамериканским республикам? Почему то, что могут осуществить в Европе латинские народы, не могут попытаться сделать в Новом Свете нации того же происхождения? Или, может быть, существуют два различных социологических закона: один для латинян Америки, другой для латинян Европы? К счастью, утрерждение Ле Бона похоже на гвозди: с помощью одних гвоздей можно выбить другие.
