Прогрессивные мыслители Латинской Америки - Бургете А.Р.
Скачать (прямая ссылка):
Республика отрицает право завоевания. Но ведь именно право завоевания сделало Кубу испанской.
Республика осуждает тех, кто угнетает. Но ведь именно право угнетения и позорной эксплуатации, право ожесточенного преследования Испания постоянно использовала по отношению к Кубе.
Следовательно, республика не может удерживать то, что было приобретено на основапии права, которое она отрицает, и что было сохранено путем ряда нарушений права, которое она проклинает.
Республика поднимается на основе всеобщего избирательного права, на основе единодушной воли народа.
И Куба поднимается таким же образом. Ее плебисцит — это ее мартиролог. Ее волеизъявление — это ее революция. Когда же народ наиболее решительно выражает свои желания, если не тогда, когда он поднимается с оружием в руках для борьбы за них?
203
А если Куба провозглашает свою независимость по тому же праву, по какому провозглашается республика, то как может республика отрицать за Кубой ее право быть свободной — то же самое право, которым воспользовалась Испания, чтобы стать свободной? Как может республика отрекаться от самой себя? Как может она вершить судьбу какого-либо народа, навязывая ему такую жизнь, к которой он не проявляет своей полной, свободной и очевиднейшей воли?
Председатель республиканского правительства заявил, что если бы Учредительные кортесы не проголосовали за республику, то республиканцы отказались бы от власти и вновь перешли бы в оппозицию, почитали бы волю народа.
Как же может тот, кто таким образом предоставляет всеобъемлющую власть воле одного народа, не слушать, не уважать и не почитать волю другого народа? При республике быть кубинцем перестало уже считаться преступлением, тем страшным первородным грехом моей горячо любимой родины, который можно было смыть, только приняв крещение в купели бесчестья и унижения.
Да здравствует испанская Куба! — воскликнул тот, кто должен был быть президентом Ассамблеи, и Ассамблея воскликнула это вместе с ним. Прийдя к власти путем голосования, они отказывают в праве на голосование тотчас же после прихода к власти; те, кто сказал так, как сказал сеньор Мартос 2, расправились с разумом и справедливостью, расправились с благодарностью. Нет! Во имя свободы, во имя уважения воли других, во имя суверенной воли народов, во имя права, во имя совести, во имя республики — нет! Да здравствует испанская Куба, если она этого хочет, а если она хочет, то да здравствует свободная Куба!
Если Куба решила достичь своего освобождения; если она всегда хотела своего освобождения, чтобы стать республикой; если она стала добиваться своих прав раньше, чем их добилась Испания; если она сумела жертвовать собой во имя свободы, то захочет ли Испанская республика силой подчинять себе ту страну, которую мученичество учредило как Кубинскую республику? За-
204
хочет ли Испанская республика господствовать на Кубе против ее воли?
Могут сказать, что поскольку Испания предоставляет Кубе права, которые она требовала, то ее восстание не имеет сейчас никакого смысла. Я не могу без горечи думать об этом жалкохМ аргументе, и, по правде говоря, в жестокости моих доводов нужно будет винить тех, кто их вызывает. Испания уже хочет делать добро Кубе. Какое право имеет Испания быть благодетельной, после того как она была столь жестокой? А если это делается для того, чтобы восстановить свою честь, то какое она имеет право требовать оплаты свободой народа чести, которой у нее не было вовремя, и благодеяний, которых народ у нее не просит, ибо он уже сумел их завоевать? Как смеет она желать, чтобы сейчас было принято то, чего она столько раз не хотела дать? Как может кубинская революция согласиться с тем, чтобы Испания как хозяйка предоставляла права, защита которых стоила Кубе столько крови и траура? Испания изо всех сил замаливает свои колониальные грехи, которые довели ее до такой крайности, что она сама уже по имеет права устранить их. Ее ошибки закономерно обрекают се на то, чтобы не казаться доброй. Она имела бы право быть доброй, если бы она не причинила столько величайшего зла. Она имела бы право быть доброй, если бы она была хотя бы гуманной в войне, которую она сделала жестокой и бесчеловечной.
Я сейчас забываю о том, что Куба выразила твердую решимость не принадлежать Испании; я думаю лишь о том, что Куба уже не может принадлежать ей. Пропасть, отделяющая Кубу от Испании, по воле Испании заполнилась трупами. А на трупах не живут ни любовь, пи согласие; не заслуживает прощения тот, кто не умел прощать. Куба знает, что республика не приходит, сея только смерть, но Куба не может забыть долгие дни казней и страданий. Испания пришла слишком поздно; закон времени осуждает ее.
Республика знает, насколько отделяет ее от несчастного острова широкое пространство, заполненное мертвецами; республика, как и я, слышит их страшные голоса. Республика знает: для того чтобы удержать за собой
205
Кубу, нужно нагромоздить новые трупы, пролить реки крови; она знает: для того чтобы порабощать, подчинять, нарушать волю другого народа, нужна гибель ее собственных сынов. И согласится ли она на их гибель ради того, что было бы равносильно если не гибели ее, то самоубийству ее чести.
