Избранные труды - Кербиков О.В.
Скачать (прямая ссылка):
Применял Малиновский и холодный душ: вода температурой 8° падала на больного в течение 2—20 секунд.
Малиновский пишет, что, «употребляя душ при лечении помешанных, я несколько раз испытывал его действие над самим собой».
Придавая огромное значение режиму дня и индивидуализированному уходу за больным, Малиновский пишет: «Какая безмерная разница между такими домами помешанных, где эти несчастные имеют только приют и содержание, а в остальном почти предоставлены самим себе, и между такими, в которых распределено время больных, назначенные им занятия и работы и во всем заведен порядок!».
«Посетители не раз мне говорили: ,,Вы привели меня в какое-то заведение, где учатся разным предметам и рукоделиям; тут нет ни одного -сумасшедшего; покажите же мне ваших сумасшедших”. Не правда ли, такой отзыв есть высокая награда для врача?».
Изложение труда Малиновского мы заканчиваем двумя обращениями его к читателям, молодым врачам-психиатрам: «Вам, как врачу помешанных, недостаточно знать одних помешанных, недостаточно знать строение человеческого тела, его отправления, расстройства и разные способы лечения этих расстройств; вам нужно знать человека как существо мыслящее, вам нужно изучить всю многосторонность человеческого
29
ума и других способностей, выведать все изгибы сердца, всю энергию и слабость характера, все страсти, все желания и инстинктивные потребности».
В конце книги Малиновский пишет: «Как ласки и внимание, так и строгость ваша должны быть одинаково распределяемы помешанным богатым и бедным, знатным и простолюдинам. Обращайте более внимание не на тех больных, которых родственники вам лучше заплатят или доставят протекцию, а на тех, которым болезненное состояние требует большей заботливости, хотя бы они были нищие. Помните, что на вашем попечении <нет ни баричей, ни вельмож, ни богачей, ни простолюдинов, ни нищих, а есть больные: помните, что эти больные или не могут говорить за себя, или слова их никем не будут уважены и, следобательно, ответственность за таких больных лежит только на вашей совести».
Таков труд Малиновского, написанный па исходе первой половины XIX столетия, и таков он сам, автор этого труда, убежденный материалист, ясный и прямой в суждениях, нетерпимый к метафизическому умствованию, к спекулятивной игре слов, враг оторванной от фактов и жизни кабинетной лженауки, обличитель социальной несправедливости, скромный и гуманный врач-гражданин.
В упоминавшейся выше работе 1915 г. Л. А. Прозоров писал, что историю русской психиатрии принято начинать с Балин-ского, который, работая в более счастливое время и в лучших условиях, заслонил собой более ранних скромных работников в области отечественной научной и практической психиатрии. Между тем в первой половине XIX века были и хорошие психиатрические больницы, и научно образованные врачи, и ценные монографии по психиатрии.
Это совершенно справедливое заключение Прозорова уместно повторить и в наше время.
В специальных руководствах по истории психиатрии и в справочниках, и в журнальных статьях 1867 г. дата открытия И. М. Балинским первой психиатрической клиники считается датой начала отечественной научной психиатрии, а плодотворная деятельность земских психиатров, развернувшаяся в семидесятых годах прошлого столетия,— началом прогрессивной практической психиатрии в стране1.
Эта укрепившаяся точка зрения имеет солидную давность, придавшую ей силу традиции. Еще при жизни Балинского Остроглазое, открывая I съезд отечественных психиатров (1887), заявил, что «отцом нашей отечественной психиатрии
1 В. П. Осипов. Курс общего учения о душевных больных, 1923, стр. 53; Ю. В. Каннабих История психиатрии, 1928, стр. 380; П. М. 3 и-новьев. Психиатрия, БМЭ, т. 27, 1933; М. О. Гуревич. Психиатрия, 1949, стр. 12.
30
должен быть признан профессор Медико-хирургической академии И. М. Балинский».
На III съезде отечественных психиатров (1910) в речи
B. М. Бехтерева «Памяти учителей» это «летоисчисление» русской научной психиатрии было столь солидно закреплено, что скромному историку и организатору психиатрической помощи JI. А. Прозорову не под силу оказалась потытка поколебать прочно укрепившиеся традиционные взгляды. Но только ли историческая традиция поддерживает до сих пор этот взгляд на прошлое русской психиатрии? Нам думается, что его питают и другие источники.
На эти источники правильно указал недавно Б. Д. Петров1. «Речь идет о показе наших ученых одиночками, не имеющими под ногами почвы. В таких случаях формирование крупного ученого, его теории, его открытия становятся немотивированными. История Пирогова у нас нередко трактуется так: талантливый одиночка, воспитанник Дерпта. Удивляйтесь его гениальности! На деле такой подход есть не что иное, как бесцеремонное искажение исторической действительности. Невнимание к трудам практических работников, рядовых врачей— еще один недостаток работ по истории медицины. Следовательно, неправильно концентрировать все внимание на работе профессоров и академиков, забывая освещать выдающуюся роль в науке и практике ученых, не обладающих титулами и научными званиями.
