Научная литература
booksshare.net -> Добавить материал -> Медицина -> Чусов И.В. -> "Записи физика экстрасенса Илья чусов " -> 52

Записи физика экстрасенса Илья чусов - Чусов И.В.

Чусов И.В. Записи физика экстрасенса Илья чусов — Весь , 2009. — 100 c.
Скачать (прямая ссылка): zapiskifizikaekstrasensa2009.doc
Предыдущая << 1 .. 46 47 48 49 50 51 < 52 > 53 54 55 56 57 58 .. 67 >> Следующая


И горько жалуюсь, и горько слезы лью,
Но строк печальных не смываю.

Здесь надо остановиться на «печальных строках», о которых я читал и слышал особо от МК и других людей. Речь идет о событиях конца 1950-х годов. Дело в том, что И. В. Курчатов очень серьезно ошибся в сроках овладения мирным термоядерным синтезом. Ему казалось, что отсутствие быстрых успехов в этой работе есть следствие неправильного взгляда на эту проблему руководителя Отдела плазменных исследований (ОПИ) академика Льва Андреевича Арцимовича. По мнению Курчатова, надо было что-то менять. В этой связи Игорь Васильевич создал «параллельный» термояд под руководством своего тогдашнего сравнительно молодого заместителя И. Н. Головина. Фактически этим направлением Борода руководил сам. Срочно было построено большущее здание в виде пустого спичечного коробка этажей на семь-восемь без окон, а в нем — огромная прямая вакуумная труба из нержавеющей стали с надетыми на нее магнитными катушками на торцах — установка Огра* с магнитными пробками. Огра принадлежала к классу открытых ловушек плазмы. Здесь, казалось, все нужные меры были приняты.

* В самом названии содержался безудержный оптимизм: Один ГРАмм нейтронов (или образовавшихся атомов — сейчас это уже не важно) в сутки.

Но надо было как-то подкрепить Арцимовича и одновременно понять, почему его работа пробуксовывает. Вовремя возник и кадровый вопрос. Политотделы в стране к тому моменту были ликвидированы, и надо было решать, как использовать Романовского, который тогда был молодым, растущим и перспективным руководителем (ему в это время было лет сорок). Конечно, можно было отпустить его на сторону — в ЦК, например, а можно — найти подходящее место «внутри забора». Курчатов предложил МК должность первого заместителя Арцимовича по науке — фактически «комиссара» при нем. МК согласился не сразу. И этому были серьезные причины.
Предложение Игоря Васильевича поработать вместе со «Львом» означало начать научную жизнь почти с нуля, поскольку физика ядерных реакций (которой МК занимался до этого) и физика плазмы (которой ему предстояло заниматься) не имеют практически ничего общего. МК согласился условно, выговорив себе право полгода только изучать научные отчеты. При этом он консультировался у крупнейших теоретиков, в том числе академиков М. А. Леонтовича и А. Д. Сахарова. Так МК преодолел научный барьер. Но оставался еще один барьер — человеческий. В ОПИ под Л. А. Арцимовичем «ходили» очень разные люди: П. М. Морозов, Г. Я. Щепкин, А. М. Андрианов, С. М. Осовец, Н. В. и Т. И. Филипповы, С. Ю. Лукьянов, Н. А. Явлинский, М. С. Иоффе — экспериментаторы. Большинство из них были докторами наук или готовились ими стать. Кроме того, там был прекрасный теорсектор под руководством академика М. А. Леонтовича, где трудились будущие академики Б. Б. Кадомцев и В. Д. Шафранов, не считая «звезд» помельче. Существовала корпоративность — «бойцы вспоминали минувшие дни и битвы, где вместе рубились они». Романовский участвовал в совершенно других битвах. Поэтому МК поставил условием, чтобы его кандидатура была поддержана всеми ведущими сотрудниками ОПИ. Он должен был себя предъявить, а они должны были его поддержать. Иначе все бессмысленно. И ученый совет ОПИ кандидатуру МК в нужное время поддержал. Так кандидат наук из «смежной» физики более чем на десятилетие сделался вторым хозяином ОПИ. Не все это приняли, хотя и молчали при жизни Арцимовича. С учетом того, что Лев Андреевич в свою очередь стал научным чиновником — академиком-секретарем Отделения общей физики АН СССР — круг вопросов, по которым МК принимал самостоятельные решения, был очень велик.
Конечно, новая должность МК требовала наличия докторской степени. Совокупность его работ по ядерной и плазменной физике позволяла ему претендовать на степень. В этом деле его активно поддержал никогда ни перед какой властью не преклоняющийся и не пасующий академик Леонтович, который придумал связку между двумя классами его работ — нейтроны. Защита прошла на ура.
Дополнительно на МК была повешена и самостоятельная задача: регулировать бум по части электроракетных двигателей для космических кораблей, который возник в Америке, а потом пересек океан и объявил себя в нашей стране. Надо сказать, что специфика электроракетных проблем требовала знания именно физики плазмы. А чтобы это курирование было успешным, МК были дадены деньги и права. Это делало его в какой-то мере независимым от Льва Андреевича. Как мне рассказывал МК, по инициативе нескольких главных конструкторов были приняты Постановления ЦК КПСС и Совета Министров (а может быть, ВПК — Военно-промышленной комиссии, что почти то же самое) о создании электроракетных двигателей на базе работ Средмаша по электромагнитному разделению изотопов. Были выделены крупные деньги. В основе Постановления лежало не совсем грамотное техническое задание, сформулированное ракетчиками. МК называл его «десять в четвертой». Это означало 104 часов ресурса, 104 секунд удельный импульс (скорость истечения, деленная на ускорение свободного падения), 104 граммов тяги. Надо было реализовывать данный проект. Начало работе было положено еще при И. В. Курчатове, а продолжилась она при А. П. Александрове (преемнике Курчатова на посту руководителя ИАЭ). МК пошел к Анатолию Петровичу и объяснил, что такие параметры удельного импульса и тяги приводят к необходимости иметь на борту энергетическую установку в 40 мегаватт, а в наличии имелось 1–2 киловатта за счет солнечных батарей. Александров подивился его наивности: «Вам всегда не хватало денег, вот и тратьте их на научные исследования, а там посмотрим». Как говорил один классик-ревизионист: «Конечная цель — ничто, движение к цели — все». Так оно и вышло. МК хотел получить ионный двигатель и для этого, например, перевел В. М. Гусева и М. И. Гусеву из провинции в Москву в ИАЭ. Двигатель у них не получился, но зато возникла прекрасная установка для ионного легирования полупроводников — ИЛУ, которая стала широко применяться в промышленности*. Лаборатория В. М. Гусева сделалась мировым лидером ионного легирования полупроводников. После смерти Виктора Михайловича его жена Мария Ильинична Гусева постепенно стала классиком в новой отрасли промышленности. Ее до сих пор приглашают на симпозиумы по всему миру. Но это я немного заглянул вперед.
Предыдущая << 1 .. 46 47 48 49 50 51 < 52 > 53 54 55 56 57 58 .. 67 >> Следующая

Реклама

c1c0fc952cf0704ad12d6af2ad3bf47e03017fed

Есть, чем поделиться? Отправьте
материал
нам
Авторские права © 2009 BooksShare.
Все права защищены.
Rambler's Top100

c1c0fc952cf0704ad12d6af2ad3bf47e03017fed