Гипноз в клинике внутренних болезней - Буль П.И.
Скачать (прямая ссылка):
Больной М.. 4G лет. инженер. Обратился по совету врача поликлиники в наш психотерапевтический кабинет. На прием пришел с большим трудом, с частыми остановками по пути. Предъявил целый ряд жалоб на боли в сердце, сердцебиения и одышку. Боли, по словам больного, иррадинруют в левую лопатку и руку. Заболеванию предшествовала психическая травма, полученная во время беседы с врачом. При осмотре объективно: пульс 90 в минуту, удовлетворительного наполнения и напряжения. Границы сердца в пределах’ нормы. Тоны глуховаты, акцентов и шумов нет. Из анамнеза выяснились следующие обстоятельства. Больной, как fci сам себя характери-ювал, мнителен, впечатлительный.’ эмоционально лабильный, полгода назад узнал о смерти своего друга от инфаркта миокарда. Больной был неприятно поражен столь быстрой и внезапной кончиной товарища, с которым еще іа неделю до дня его смерти разговаривал на улице: товарищи рассказывали друг другу о своем здоровье, причем доминировали жалобы, в общем довольно схожие, на болезненные нарушения деятельности сердца. Теперь, узнав о гибели друга, наш больной забеспокоился о себе самом. Чем больше он прислушивался к работе своего сердца, тем хуже, как ему казалось, оно
202
билось. Вскоре появились приступы болен, нараставшие в интенсивности и частоте. Был вызван врач поликлиники. Осмотрев больного, он заявил: «Да. батенька, мотор требует капитального ремонта! Придется лежать месяц, не меньше!» Больной очень испугался, но все же спросил о диагнозе. Врач авторитетно ответил: «Предполагаю грудную жабу!» Затем последовали наставления и советы, были выписаны рецепты, и, прощаясь с больным, врач сказал: «Будет хуже, вызовите скорую помощь!»
В коридоре за неплотно закрытой дверью врач давал последние указания жене больного. На ее вопрос, насколько серьезно положение мужа, он ответил, что предполагает инфаркт миокарда, в лучшем случае стенокардию.
Больной, напряженно прислушиваясь к неї ромкой. но отчетливо слышимой речи врача, понял, как он выразился, что ему «кукушка прокуковала». В дальнейшем на дому была произведена электрокардиография. В ожидании электрокардиограммы больной мучился в тревоге и страхе, потерял сон и аппетит, что еще больше ухудшило его состояние. Через неделю до больного дошла ЭКГ с успокоительным заключением, что данных на инфаркт нет. имеются лишь мышечные изменения и увеличение левого желудочка. Однако что заключение не могло успокоить травмированную психику больного, тем более, что на вопрос врачу, не может ли быть ошибки в диагнозе, тот ответил: «Показания ЭКГ не абсолютны!» В дальнейшем, после почти 2-месячного пребывания в постели, начались хождения больного по различным кабинетам и обращения к различным крупным специалистам. Не всегда, по словам больного, диагнозы совпадали, иногда высказывались диаметрально противоположные заключения, что еще больше смущало больного. Часто одни специалисты отменяли назначения других, что также дезориентировало больного. Наконец, один из терапевтов посоветовал больному полечиться гипнотерапией. Нужно сказать, что только после 20 сеансов удалось получить первые признаки успокоения и улучшения деятельности сердца. Всего на курс потребовалось проведение 40 сеансов гипнотерапии. В настоящее время состояние больного вполне удовлетворительно, о чем можно судить по тому, что больной по нашему совету начал заниматься спортом. Наблюдение продолжается 2-й год. Больной окреп, хорошо спит, состояние нервной системы значительно улучшилось.
О целебном значении успокоительной беседы врача известно высказывание выдающегося отечественного психотерапевта В. М. Бехтерева, который считал, что после одной только беседы с врачом больному всегда должно становиться лучше. Некоторые врачи недооценивают это правило.
Иатрогения возникает иногда и в тех случаях, когда, например, медицинская сестра неудачно «разъясняет» больному, что у него обнаружено врачом. Известны случаи, когда сам больной вычитывал «контрабандой» записи из полученной карточки или истории болезни и, неправильно истолковав запись, впадал в тяжелое депрессивное состояние, резко ухудшавшее течение заболевания. Подобные факты еще и еще раз напоминают врачам о необходимости крайне осторожного выбора слов в разговоре, в обращении с больным. К чести наших советских врачей надо сказать, что психотерапевты все реже и реже теперь встречаются с фактами иатрогении. Широкое распространение учения И. П. Павлова о высшей нервной деятельности. а также все нарастающий интерес к вопросам психотерапии— лучшие гарантии того, что подобные явления скоро совершенно исчезнут из нашей медицинской практики. Могучее
203
действие слова врача должно быть направлено на исцеление больного. Лечение словом или воздействие через вторую сигнальную систему лежит в основе психотерапии в самом широком смысле.
К сожалению, еще встречаются иатрогенин, вызываемые специалистами различных отраслей медицины. Так, иногда в терапевтическую клинику попадают больные после психических травм, нанесенных хирургами. Хотя еще древние врачи (Авиценна) указывали на то, что у врача есть три главных средства воздействия на больного: «слово, трава и нож», тем не менее хирурги, увлекаясь иногда скальпелем, забывают о том. что именно их слово имеет особенно веское значение для больного, доверяющего им свою жизнь.
