Древняя Албания. III—I вв. до н. э. - Ямпольский З.И.
Скачать (прямая ссылка):
больше и, например, народные повстанцы в Египте нападали на храмы («та гиера адикэсантас») (1635).
111
Рабовладельцы и рабовладельческое государство были заинтересованы в существовании храмовой собственности как экономического фундамента эксплуататорского религиозного культа. Однако, отличия древней храмовой собственности от других форм рабовладельческой собственности, отличия, порожденные происхождением храмовой собственности на основе первобытной общины, порождали противоречия (неантагонистического типа) между храмами и рабовладельческим государством. Храмовая собственность не только отличалась от первобытно -государственной собственности (1636). Храмовая собственность экономически отрицала первобытно-государственную собственность. В силу остатков архаических прав первобытно-общинной собственности в храмовой собственности, государство вынуждено было делать храмам значительные сакральные приношения (дарения) в виде обрабатываемых земель, рабов и т. п. (1637). Храмы и жреческие олигархии Древнего мира, как правило, были освобождены от государственных повинностей и государственных налогов (1-638). В результате ,в древней истории нередки бывали общеизвестные ситуации, когда государство испытывало нужду в то время, как храмы богатели. Резким экономическим проявлением противоречий между храмами и государством является общеизвестная ситуация в Египте при Рамсесе III, когда храмы богатели, в то время, как доходы государства падали. При этом фараоне храмы по отношению к государству представляли, как писал Брестед, «политическую и экономическую опасность» (1639). Подобное же явление отмечено в Карии (1640) и в других местах (1641). Экономические противоречия древней храмовой собственности и государственной собственности порождали политические противоречия между жреческими олигархиями и государотвом. Храмы, по выражению ряда историков Древнего мира (1642) — Б. А. Тураева (1643), А. Кристенсена (1644), В. Тарна (1645), И. М. Дьяконова (1646) и др. (1647), были как бы «государством в государстве» («статус ин стату») (1648). Это заметил еще Аммиан Марцеллин, писавший о жрецах Мидии, что они «жили по собственным законам» (1649) («эт легибус суис ути пермис-си») (1650). Вопреки антирабской направленности государственных законов, храмовая собственность сохранила (опосредственно) унаследованное от обязанностей первобытно-общинной собственности асилию храмов для рабов (1651). Зародившаяся на основе социальных элементов первобытной общины асилия храмов для рабов в корне противоречила основному назначению рабовладельческого государства. Асилия храмов определяла и
тот факт, что храмы были убежищем для преследуемых государством. Культовые коллеги (интерцизе) существовали вопреки римским законам (1652). Государство не имело права казнить
112
брахманов (1653). Жрецы руководили действиями царей «посредством молитв и гаданий» (1654). Фактов, когда интересы жреческой олигархии расходятся «в политическом отношении с интересами правителя» (1655), когда идет «борьба внутри господствующего класса — между жреческой аристократией и государями» (1656), так много и они столь известны, что мы не приводим их здесь, чтобы не казаться гелертерски назойливым. Выраженная в многочисленных подобных фактах экономическая закономерность движения древней храмовой собственности неотвратимо порождала, как и в период т. н. «генетической революции» (1657), тенденцию превращения жреческой олигархии в теократию, хотя «борьба за власть между правителем и жреческой аристократией не носила антагонистического характера» (1658). Эта закономерная тенденция была политическим выражением противоречий между храмовой собственностью и другими формами рабовладельческой собственности. Религиозные и моральные факты проявления этих противоречий отражали объективное экономическое движение. Экономические и политические противоречия неантагонистического типа между храмовой собственностью Древнего мира и государством порождали одну из основных тенденций храмовой собственности и распоряжавшихся ее объектами жреческих олигархий сокращение объема храмовой собственности и очиновничание жрецов. Показателем сокращения удельного веса храмовой собственности, по мере развития рабовладельческого общества и такого же государства, является общеизвестное соотношение храмового имущества раннерабовладельческого этапа Древнего Востока, с одной стороны, и развитых рабовладельческих обществ в Античного мира, с другой стороны. Рабовладельцы (и рабовладельческое государство), заинтересованные в поддержании религии, неизменно имели тенденцию подчинять себе жреческие олигархии, стремились поставить храмовое имущество в условиях обычной государственной рабовладельческой собственности. Это было проявлением неантагонистических противоречий внутри господствующего класса, противоречий между храмами и государством. Резким политическим проявлением противоречий храмовой собственности и раннерабовладельческой собственности является общеизвестное стремление Эхнатона привести всех богов Египта «к одному знаменателю» государственного бога, и тем самым, облегчить ликвидацию враждебных жреческих олигархий, опиравшихся на храмовую рабовладельческую собственность, особенности которой были связаны с ее
