Избранные произведения Том 3 - Марат Ж.П.
Скачать (прямая ссылка):
Нас хотят поработить путем запугивания. Но почему мы должны сейчас бояться больше, чем тогда, когда вероломный Людовик был на троне, когда он был центром всех заговоров, когда вокруг него объединялись все приспешники деспотизма, когда он поддерживал сношения с внутренними и внешними врагами, когда он связывал все силы государства, когда он вместе с установленными властями Марат в Конвенте
153-
угнетал нацию? Думаете ли вы, что оцепенение, которым они будут поражены при известии о казни тирана, придаст им новые силы? Безнаказанность только увеличила бы их мужество, укрепила их надежды; ужас оледенит их мужество и разобьет их усилия.
Впрочем, опасения, которые хотят нам внушить, смешны, если только у нас будут средства сохранить нашу свободу и заставить уважать нашу независимость. Развертывание наших сил, нашей энергии, наших ресурсов — вот мой единственный ответ трусам.
Но кто эти люди, пытающиеся сейчас помешать нам наказать тирана, запугивая вражескими государствами? Это все те же, кто толкал нас на войну год назад, внушал презрение к объединившимся державам. Бесстыдные лицемеры, у них есть принципы на заказ для каждого дня; их принципы приспособляются к обстановке, ко времени, к месту, к людям. Вчера они проповедовали нам войну, сегодня они проповедуют нам мир; они будут дуть одновременно на холодное и на горячее, если им только удастся таким образом скорее обмануть народ и добиться осуществления своих преступных замыслов.
Отбросим это подлое фиглярство, с которым соединяются малодушие, алчность, тщеславие, страх перед наказанием. Они первыми отбросили бы эти нелепые принципы, если бы они не служили их замыслам.
К опасениям, которые они стремятся нам внушить, они добавляют лживое уважение к сохранению законов, лживое рвение к правосудию, лживое человеколюбие, лживые идеи о величии; послушайте, как они унижают троны, восклицают, что короли являются людьми, только людьми, даже меньше, чем людьми,— они, всегда бывшие жалкими лакеями деспота, недавно царствовавшего над нами!
Послушайте, как они, чтобы добиться для него безнаказанности, во весь голос ссылаются на обычные формы признания невиновности, превращают монарха в обыкновенного гражданина, требуют для него простого судопроизводства.
Откуда это участие, столь подчеркиваемое ими, к ужасному деспоту, так долго бывшему бедствием для Франции, столько раз предававшему народ ужасам голода, проливавшему кровь стольких ты- •і 18
Жан Поль Марат
сяч граждан, столько раз увлекавшему отечество на край пропасти, у них, никогда не проливших ни одной слезы над несчастьями обездоленных, никогда не подымавших голоса в пользу угнетенных, пренебрегавших стонами невинных в подземельях, брошенных туда по произвольному приказу нарушителей долга, безжалостно выдававших солдат свободы деспотам-командирам, равнодушно наблюдавших бедствия отечества, хладнокровно созерцавших резню в Ниме, Монтабане, Кане, Дуэ, Нанси, на Марсовом поле, в Тюильри? Как же так: их сердца полны жалости к тирану, но у них нет сострадания к бесчисленным жертвам тирании?
Почему они придают столько значения приговору над Людовиком, откуда ярость, с которой они выступают против мнимой поспешности тех, кто требует его казни? Нужно ли об этом говорить? Они стараются прикрыться человечностью и справедливостью, потому что они связаны с его судьбой тайными нитями.
Я объяснил лживость предлогов; я покажу лживость доводов.
Наши софисты с большим искусством смешивают все отношения, применяя к вопросам высокой политики правила обычного судопроизводства. Они рассуждают не как государственные деятели, а как практики, как приспешники крючкотворства.
Вынужденные после того, как они сделали неудачный опыт, отказаться от щита неприкосновенности, они стали умалчивать о королевстве, чтобы причислить короля к числу обычных граждан и сослаться в его пользу на формальности, соблюдаемые при суде ,над частным лицом. Затем, принижая самые возвышенные принципы философии в своих преступных видах, они с презрением восклицают, что король является только человеком, зачем же создавать для него особые правила?
Но нет! Они сами сбросили маску и отказались от своих собственных принципов, придав столько значения этой процедуре; это было формальное признание, что виновник стольких преступлений не простой гражданин, но тиран. Конституция отделила его от всех граждан, превратив его в привилегированное существо. Желание судить его обычным путем было бы смешным. Марат в Конвенте
153-
Как же, спрашивают некоторые ораторы вслед за его услужливым защитником, Конвент может судить низложенного с престола деспота? Они придерживаются отрицательного мнения и обвиняют национальный сенат в том, что он присвоил судебную власть, смешал все роды властей и совместил их в своих руках,— совместительство, которое вскоре погубит всякую свободу.
Но зачем они сами делают вид, что смешивают Конвент с обыкновенным собранием, бывшего монарха — с частным лицом? Если бы Конвент был только законодательным собранием, они, без сомнения, были бы правы, но он наделен неограниченными полномочиями, т. е. всеми полномочиями для общественного спасения. Нет ни одной мудрой и принудительной меры, признанной необходимой, которую ему не было разрешено принять для обеспечения торжества свободы, потому что, как кто-то очень удачно сказал, оно является революционным собранием. Но когда нужно пожертвовать всеми правилами во имя общественного спасения, этого высшего закона, я считаю, что каждый из нас должен так поступить, нет ни одного, кто может колебаться хоть на минуту.
