Избранные произведения Том 3 - Марат Ж.П.
Скачать (прямая ссылка):
Но совсем не так происходит, если против высших классов борется плебс, т. е. только низшие классы нации. В момент восстания они все подавляют своим количеством, но, каково бы ни было их преимущество вначале, в конце концов они будут побеждены, потому что они всегда лишены просвещения, знаний, средств, оружия, руководителей, планов операций. У них нет средств защиты против заговорщиков, обладающих хитростью, лукавством, пользующихся кознями, против вечных интриганов, имеющих в своем распоряжении богатства, оружие, амуницию, все доверенные посты, все средства, которые дают воспитание, политический опыт, состояние и власть. Именно так обстоит с французской революцией. Неверно, что вся нация в целом выступила против деспота, потому что он попреж-нему окружен своими приспешниками, дворянством, духовенством, судьями в мантии, финансистами, капиталистами, учеными, литераторами и их ставленниками. Если образованные и имущие люди, интриганы из низших классов выступили сперва против деспота, то только для того, чтобы повернуть против народа, когда им удалось заручиться его доверием и использовать его силы, чтобы занять место изгнанных или привилегированных сословий. Таким образом, революция была сделана и поддержана только низшими классами общества, рабочими, ремесленниками, мелкими торговцами, земледельцами, плебсом, неимущими, которых богачи называют канальями, а От бегства короля до падения монархии
83
римские наглецы называли пролетариями. Но чего никак не ожидали,— она оказалась выгодной только для мелких земельных собственников, для юристов, приспешников крючкотворства.
План революции совершенно не удался. Поскольку она совершалась против деспотизма, нужно было начать с того, чтобы временно отстранить деспота и его агентов от исполнения всех их обязанностей, доверить управление уполномоченным народа декретировать, что до тех пор, пока не будет принята конституция, будет длиться междуцарствие. Выработанную конституцию следовало представить государю и в случае, если бы он отказался принести присягу новым законам и верности нации, объявить его лишенным престола. На следующий день после взятия Бастилии представителям народа это было легко сделать. Однако для этого им нужна была проницательность и добродетель. Но далекие от того, чтобы быть подлинными государственными мужами, почти все они были только ловкими плутами, искавшими случая продаться, подлыми интриганами, выставлявшими напоказ свой лжепатриотизм, чтобы набить себе подороже цену. Поэтому они начали с утверждения прерогатив короны до того, как установили права народа. Они сделали больше, они начали с того, что вернули государю верховную исполнительную власть, сделали его арбитром законодателя, поручили ему выполнение законов, доверили ему ключи государственного казначейства, управление национальными имуществами, командование флотом и армиями, распоряжение всеми вооруженными силами, чтобы обеспечить ему возможность действенно противиться установлению свободы и легче ниспровергнуть новый порядок.
Но это не все: представители народа отняли, от имени нации, имущества у духовенства, титулы у дворянства, прерогативы у всех привилегированных сословий. Однако вместо того чтобы добить этих приспешников деспотизма, объявив их неспособными занимать какие-либо должности, им предоставили тысячи возможностей оправиться, а затем, радуясь возможности разделить их выдающееся положение и присоединиться к их состоянию, вступили с ними в союз, продавшись деспоту.
6* •і 18
Жан Поль Марат
Первые представители народа должны поэтому рассматриваться как главная опора контрреволюции, как его самые смертельные враги.
Если бы по крайней мере народ знал свои права, мог судить о вероломном поведении своих доверенных лиц, сознавал бы необходимость останавливать своих недостойных депутатов при первом же их ложном шаге, наказывать дурных граждан, отделываться от изменников и сохранял бы за собой полный суверенитет при утверждении законов. Но он даже не задумался над тем, как сделать невозможным восстановление ига. Вместо всеобщего вооружения он допустил, чтобы была вооружена только часть граждан, потом доверился своим уполномоченным и вместе с врагами революции предпринимал как раз противоположное тому, что следовало делать. Вместо того чтобы напасть на них без промедления и довести до изнеможения, не давая передышки, он занял позицию обороняющегося и вследствие этого глупо лишил себя всех своих преимуществ, потому что заговорщики рискуют только тем, что не всегда добиваются успеха. Но и потерпев неудачу, они теряют только время. Не успевают раскрыть их замыслы, как они начинают заново и только принимают большие меры предосторожности, чем в первый раз. Но ведь невозможно быть всегда на страже, и малейшая небрежность часто может стать роковой: судите, к чему должны привести беспечность и летаргический сон народа.
Люди, стремящиеся нас успокоить в нашем ужасающем состоянии, приписывают наши бедствия недостатку просвещения народа; это и мое мнение, лишь бы только не считать это единственной причиной. Затем, чтобы одушевить нас надеждой, пылающей в их сердцах, они заявляют, что, согласно природе вещей, прогресс разума является медленным и постепенным. Это верно для небольшого числа мыслящих людей. Но у массы народа совершенно нет прогресса в развитии просвещения, хотя иногда и кажется, что она отказывается от некоторых предрассудков или, вернее, изменяет их. Ухищрения ловкого маккиавелизма всегда ускользали и будут ускользать от нее. Ей не хватало и всегда будет не хватать мудрости, чтобы раскрывать От бегства короля до падения монархии
