Жандармы России - Измозик В.С.
ISBN 5-224-03963-0
Скачать (прямая ссылка):
Почти с первого дня своей работы Синод стал фактически филиалом Тайной канцелярии. Феодосий был близким приятелем П. А. Толстого и А. И. Ушакова. И они очень часто прибегали к помощи Феодосия. Для содержания узников Синод имел свою тюрьму с колодничьими палатами, где людей содержали так же сурово, как в Петропавловской крепости: в оковах, в голоде, темноте и холоде.
Была тюрьма и в Александро-Невском монастыре. Сюда, в эту подлинную вотчину Феодосия, привозили церковников, заявивших «Слово и дело» или обвиненных в «непристойных словах». Здесь их Феодосий и его подчиненные допрашивали, а потом передавали в Тайную канцелярию. Одновременно из Тайной канцелярии к Феодосию присылали пытанных в застенке и раскаявшихся раскольников. Феодосий должен был установить, насколько искренним было раскаяние не выдержавших мучений людей и затем посоветовать приятелям, как с ними поступить.
В деле 1720 года священника Якова Семенова сохранилось мнение Феодосия, которое он объявил «в бытность в Канцелярии тайных розыскных дел» 2 декабря 1720 года: «Он, поп, в бытность в Москве, будучи в
154 ї; действовал по старопечатным книгам в избе..., и за такое его івение, ежели не касается до него какое государственное дело, над-^ярвг его, с наказанием сослать в Соловецкий монастырь в земляную здррьму для покаяния и быть ему до кончины жизни неисходно». Тайная канцелярия так бы и поступила, если бы колодник вскоре не умер в заточении.
X- После ссылки и заточения самого Феодосия в 1725 году, к чему при-ложил свою руку Феофан Прокопович, последний занял место не только главы Синода, но и главного сподвижника А. И. Ушакова в делах веры. До самой своей смерти в 1736 году Феофан тесно работал с начальником политического розыска. Он давал отзывы на старообрядческие письма и сочинения, участвовал в допросах, писал доносы, советовал Ушакову по разным вопросам, увещевал «замерзлых раскольников». В 1734 году Феофан долго увещевал старца Пафнутия, читая ему священные книги и пытаясь вступить с ним в беседу, но Пафнутий «наложил на свои уста печать молчания, не отвечал ни слова и только по временам изображал на себе крест сложением большаго с двумя меньшими перстами: При этом важно, что увещевание проходило в присутствии секретаря Тайной канцелярии Хрущова и Пафнутию задавались вопросы чисто сыскного свойства — о местах поселения старообрядцев, о конкретных людях. Не достигнув-цели, Феофан рекомендовал Ушакову поручить беседу со старцем архиепископу Питириму, но и этот опытный проповедник цели не достиг — Пафнутия увезли вновь в Тайную канцелярию и после допросов приговорили в 1736 году к битью кнутом и ссылке в монастырь, но потом приговор переменили и преступника сослали на каторгу.
Как и Феодосий, Феофан не только боролся рука об руку с Толстым и Ушаковым за чистоту веры, но и использовал могучую силу сыска и государства вообще для расправы со своими конкурентами и врагами в управлении церковью. Жизнь великого грешника Феофана проходила в писании доносов, ответов на контрдоносы. Для этого достаточно посмотреть книгу И. Чистовича «Феофан Прокопович и его время». Феофан был умнее, изворотливее и удачливее Феодосия и кончил жизнь свою не как Феодосий в запечатанной камере, а в собственном доме в Петербурге.
И хотя после смерти Феофана в церкви не было таких умных, жестоких инквизиторов, как Феофан, дело, которое было начато Никоном, продолжено Питиримом, Феодосием и Феофаном, продолжили чиновники специального Сыскного приказа, который к середине XVIII века выполнял роль инквизиторского филиала Тайной канцелярии. В Сыскной приказ упорствующих в своих убеждениях старообрядцев передавали из Тайной канцелярии «для изыскания истины пытками». Как свидетельствуют материалы Сыскного приказа, в нем была отлажена целая система мучений людей. Пройдя через нее старообрядец либо там погибал, либо выходил калекой. При этом следует отметить, что пьітюі эти были очень жестокие. Приведу несколько примеров. Дмитрий Белов был пытан 13 апреля 1752 года (50 ударов), 6 ноября 1752 года (35 ударов), 18 января 1753 года «за необращение к Святой церкви» еще раз, получив 35 ударов Во время пытки у дыбы стоял священник и увещевал вернуться к церкви. Так было с 60-летним каменщиком Яковом Куприяновым, которого в 1752 году пытали и дали 90 ударов кнута, а на второй раз 70 ударов. На третью пытку пришел священник, когда несчастному было дано 100 ударов, но Куприянов был упорен и за свои преступления был приговорен к
155 сожжению, но кнутован и сослан в Рогервик — раскольников в Сибирь не ссылали, боясь их побегов. Упорствующий в расколе дворцовый 70-летний крестьянин Полуехт Никитин был настоящим борцом за то, что теперь назвали «свободой совести». В 1747 году он выдержал две пытки, на которых получил 73 удара кнута, но по-прежнему утверждал: «Будь-де воля Божия, а до души моей никому дела нет и никто отвечать не будет». Лишь со времен Петра III и Екатерины II можно говорить об ослаблении репрессий государства и церкви против старообрядцев. Оба эти института (и государство, и церковь) устремились на борьбу с хлыстами — новой и очень влиятельной сектой.
